Какие метафоры в поэзии есенина вам запомнились

Какие метафоры в поэзии есенина вам запомнились

Своеобразный характер дарования Есенина проявился уже в первых книгах его стихов. Поэт по-своему видит окружающий мир и из внешних впечатлений строит свежий, сочный и новый образ. Образ, метафоризация — основа жизни языка, и для того, кто сам творит эту жизнь, словотворчество представляется прежде всего образотворчеством. Образ Есенина лишен присущей символистам метафизичности, он всегда конкретен, чуток и осязаем. Откуда брал Есенин свои образы? Та же Русь, Русь деревенская, которая питала целый ряд изобразительных приемов поэта (эпитеты, параллелизм), в изобилии давала ему материал для его многочисленных сравнений и метафор. Таковы сравнения, осуществляющие непосредственную связь с деревней, с ее природой:

И от счастья и радости плакали,

Как в засуху над первым дождем.

Или «Вечер морозный, как волк-чернобур».

Образ любимой девушки навеян все тем же деревенским пейзажем:

На закат ты розовый похожа

И, как снег, лучиста и светла…

Своеобразный зооморфизм — уподобление явлений неорганической природы образам животных — один из характернейших для Сергея Есенина приемов. Стоило Есенину обратить свой взор на солнце, звездное небо, луну, и ему открылся мир новых образов. Таковы образы месяца: «ягненочек кудрявый месяц», «рыжий ласковый осленок». Чаще всего месяц дан в образе коня: «сойди, явись нам, красный конь», «Лошадиную морду месяца Схватить за узду лучей». Но есть и другие образы месяца. Месяц — пастушеский рожок, колоб золоченый.

Хотя месяц занимает доминирующее положение в пейзаже Есенина, тем не менее и солнце, и облака, и небо играют в нем определенную роль. Образы их такого же характера, как и образы месяца, и они также изображены в движении, в действии: «Тучи с ожереба ржут, как сто кобыл», «За ровной гладью вздрогнувшее небо выводит облако из стойла под уздцы». А солнце — то «сноп овсяный», то «красный телок»: «Отелившееся небо лижет красного телка».

Поэту раскрылась единая органическая сущность мира, разделение в природе — лишь одна видимость. Поэт чувствует и знает внутреннюю связь явлений, для него нет духовного и вещественного, конечного и бесконечного, противоречия примирились. Дух жизни пронизал его мироздание насквозь, все в движении, все живет и дышит: «бегут равнины и кусты», «запели тесаные дороги», «синий вечер шепчет».

Есенин шел от образов простых и непосредственных к все более насыщенным. Его образ — не средство украшения, он выражает некую интимнейшую связь, поэтому он избегает образа изолированного, разрозненного. Мы встретим у него и прием сложного развертывания метафорического ряда:

Изба-старуха челюстью порога

Жует пахучий мякиш-тишину.

Небо, словно вымя, звезды, как сосцы.

Пухнет божье имя в животе овцы.

Часто дает поэт примеры таких образов, в которых трудно вскрыть логическую оправданность, их несомненная убедительность идет мимо рационального:

В тихий час, когда заря на крыше,

Как котенок, моет лапкой рот.

Есенин умеет создать образ смелый и яркий, мастерски сплести метафору, насытить ею каждую строку, каждое слово, построить все стихотворение на образе. И при этом его образы не будут сами себе, их характер, последовательность подчинены общему художественному замыслу, и каждое стихотворение как единый организм живет всеми взаимосвязанными элементами. Образ у Есенина является лишь главным средством выражения лирической идеи, и все они в совокупности направлены к выражению чувств и мыслей поэта, настроенности его души.

Метафоры тела в поэзии Сергея Есенина

Рубрика: Спецвыпуск

Дата публикации: 26.03.2016 2016-03-26

Статья просмотрена: 2650 раз

Библиографическое описание:

Бутанина, Е. С. Метафоры тела в поэзии Сергея Есенина / Е. С. Бутанина. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2016. — № 6.4 (110.4). — С. 5-7. — URL: https://moluch.ru/archive/110/27255/ (дата обращения: 25.10.2021).

Первая половина ХХ века традиционно считается периодом становления и развития культуры модернизма. Истоки его мы находим ещё в конце девятнадцатого века, когда возрастает интерес к психологической науке, философии, остро встаёт вопрос бытия человека и смысла его жизни. Одновременно усиливается внимание к телу человека как к материи, в которую обличена его душа [9,c.81–84]. Деятели культуры модернизма отводят в своих произведениях внушительную часть размышлениям о том, как характеризуют человека его походка, мимика, движения. В русской поэзии Серебряного века особую роль тела человека признавали В. Хлебников и другие футуристы. Кроме того, изображение частей тела имело значительную роль в создании целостного образа лирического героя, нередко именно телесная оболочка становится проводником на пути к внутреннему миру героя [1,c.383–385]. Похожие идеи продвигали приверженцы имажинизма. Целью своей имажинисты видели создание образа. Как известно, к течению имажинизма примыкал и Сергей Есенин, но значительные черты этого течения прослеживаются лишь в его позднем творчестве [7,с.13–17.]

Поэзия Сергея Есенина — удивительный сплав неторопливой нежности и дерзкой решительности, стихотворения его — это гимн русской земле, родному краю. Вряд ли в пределах русской поэзии найдётся поэт, который так же тонко чувствовал природу, говорил с ней на одном языке, как это делал молодой рязанский поэт. Теме безграничной любви к Родине Есенин не изменяет до конца своего творческого и жизненного пути, снова и снова обращаясь к ней, называя себя «последним поэтом деревни». Однако будучи художником «новой культурной эпохи», его вниманием не могла не завладеть тема человека и его судьбы в этом мире, смысла его жизни. В связи с этим, представляет интерес также и видение роли телесной оболочки человека, какова роль изображаемых частей тела в поэзии Есенина.

Итак, целью данной работы является рассмотрение образов, составляющих понятие «тело человека». Для реализации цели были поставлены следующие задачи: 1) изучить употребление метафор тела в поэзии С. Есенина; 2) выявить роль употребления таких метафор.

В данной работе мы рассмотрим употребление метафор тела в соотношении с периодами творчества поэта.

Ранняя лирика Есенина преисполнена разговорами с природой. Молодой поэт, чувствуя себя неотъемлемой частью нашего мира, часто сравнивает себя с кудрявым клёном, тянется к растительному миру. Один из самых часто встречающихся образов в этот период — берёза. Именно это дерево настолько привлекает поэта своей элегантностью, что тот сравнивает её с прекрасной девушкой. Ствол берёзки — это стан девицы, зелёные листья — её пышная прическа, раскинувшиеся ветви — тонкие руки, а корни — изящные колени.

Именно в этот период своего творчества Есенин широко использует возможности антропоморфной метафоры, приёма создания образа, при котором объекты живой и неживой природы наделяются человеческими качествами, мыслями, переживаниями. Используя антропоморфную метафору, поэт устанавливает связь между растительным миром и миром человека. Картина «тела» объекта природы рождается посредством ассоциации, как это было показано на примере берёзы.

В стихотворении от 15 августа 1918 года поэт обращается к берёзе: «Зелёная причёска,/Девическая грудь.». желая открыть тайну её «древесных дум». В момент обращения к дереву стирается его неодушевленность — берёзка отвечает поэту, причем она осознаёт свою одушевленность, не видя различий между собой и человеком, она говорит о частях своего «тела»: «За голые колени/Он обнимал меня» [2, c.99].

Апофеоз сближения человека с природой наблюдается, когда поэт буквально отождествляет себя с клёном в стихотворении от 28 ноября 1925 года: «Сам себе казался я таким же клёном,/Только не опавшим, а вовсю зелёным». Здесь же поэт рисует тождество человека и дерева на телесном уровне: «И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,/Утонул в сугробе, приморозил ногу» [2,c.452].

Использование лексем понятийного поля «тело человека» в приведённых контекстах иллюстрирует ситуацию связи в цепи «природа-человек» [11,с.65–70].

Иное назначение имеет метафоры тела в стихотворении «Мир таинственный, мир мой древний.».. 1921 года. Это один из немногочисленных примеров, когда частями человеческого тела поэт наделяет объекты неживой природы. Изучая контекст, мы становимся свидетелями схватки между городом и деревней. В строках «Вот сдавили за шею деревню/Каменные руки шоссе» [2,c.121–122] подчеркивается особая сила городского гнёта, его «каменная» хватка, и хрупкость деревни. Сквозь призму метафорических образов мы чувствуем личные переживания поэта, его искреннее беспокойство за судьбу деревни, а в широком смысле — это изображение бесконечной борьбы цивилизации и природы. В качестве условного объекта «цивилизации» выступает город, деревня же в понимании писателя, соответственно, природный объект.

Особый интерес для нас представляют периоды более позднего творчества Есенина. Здесь вниманием художника владеет, преимущественно, тело женское. Запястья и плечи, глаза и губы — всё обретает неистовую чувственность и некую таинственность. Кажется, что наедине с женщиной слова теряют свою значимость, а части прекрасного тела, изящные движения обладают даром соблазнения, ибо к ним всецело приковано внимание поэта.

Особой нежностью в поэзии Есенина обладают руки женщины: «Пальцы пляшут твои в полукруг», «Не гляди на её запястья,/И с плечей её льющийся шёлк» [2,c.130–131], «Руки милой — пара лебедей –/В золоте волос моих ныряют» [2,c.187].

Восхищением одаряет поэт женское лицо, говоря: «Мне не нравится, что персияне/Держат женщин и дев под чадрой» [2,c.182].

Итак, вполне понятно, что именно женское тело является предметом вдохновения писателя. Воспевание магической его силы является сигналом появления в произведениях Есенина своеобразного культа тела. Однако «культ» этот не предполагает возвышения телесного начала над духовным. Изображая части человеческого тела, автор не пренебрегает изображением мира внутренних переживаний, мира чувств и эмоций.

В стихотворении «Ты меня не любишь, не жалеешь.».. 1925 года имеется описание телесной страсти, по словам лирического героя, «не тревожащей души». Описание этой страсти сопряжено с изображением женского тела: «Не смотря в лицо, от страсти млеешь,/Мне на плечи руки опустив», «Молодая, с чувственным оскалом.».. [2,c.449]. Герой подчеркивает, что связь между ним и девушкой «легкодумна» и непрочна, возможно, именно поэтому он описывает лишь малые, бросающиеся в глаза детали тела девушки.

Примером превалирующей значимости жестов, языка тела видятся строки из стихотворения «Письмо к женщине» 1924 года: «Взволнованно ходили вы по комнате/И что-то резкое/В лицо бросали мне» [2,c.283–285] — описание ситуации, при которой напряжение передают жесты и действия, а не слова.

В период позднего творчества, а именно — 1923–1925 г.г., отчётливо виден мотив усталости и разочарования в жизни. Всё больше стихотворений посвящено переосмыслению прожитых лет, путём рефлексии поэт пытается установить возможные причины охвативших его сердце отчаяния и тоски. Писатель понимает, насколько несовершенна сущность человека: как быстро проходит молодость, вместе с ней уходят многие возможности, и бессилие человека перед лицом уготованной ему судьбы поистине трагично [10, с.98- 102].

В катрене «Чужие губы разнесли/Твоё тепло и трепет тела./Как будто дождик моросит/С души, немного омертвелой» виден мотив уходящей юности, приближения смерти. Подобно тому, как тело растрачивает свои лучшие свойства, так же «увядает» и душа. В этом же стихотворении наблюдаем «исчезновение плоти», её снятие: «. усеян сад/В берёз изглоданные кости» [2,c.143].

В стихотворении 1923 года снова имеется мотив усталости и смерти, выраженный с помощью употребления метафор тела: «Тех волос золотое сено/Превращается в серый цвет», «И с улыбкою странной лица/Полюбил я носить в легком теле/Тихий свет и покой мертвеца» [2,c.135–136].

Приведённые выше примеры: «Чужие губы разнесли/Твоё тепло и трепет тела./Как будто дождик моросит/С души, немного омертвелой», «Полюбил я носить в легком теле/Тихий свет и покой мертвеца» и строка «Я душой стал, как желтый скелет» из стихотворения 1923 года свидетельствуют о том, что на данном этапе творчества поэт соотносит телесное и духовное начало. Позднее, в стихотворении 1925 года, размышляя о назначении поэта, Есенин говорит: «быть поэтом — рубцевать себя по нежной коже». Мотив самоистязания, привычный для библейских текстов, также показан с помощью метафоры тела, но автор имеет в виду не физическую боль. Для того чтобы угодить своей «публике», писателю необходимо раз за разом причинять себе боль, обнажая душу перед читательской аудиторией, и в этом мы снова видим связь между телесным и духовным.

Итак, мы выяснили, что в произведениях Сергея Есенина имеются многообразные лексемы понятийного поля «тело человека». В зависимости от периода творчества поэта метафоры тела выполняют различные функции. Кроме того, на протяжении всего творчества меняется отношение писателя к телесному началу. В конце концов, поэт видит тождество телесного и духовного начала перед лицом смерти: старение телесной оболочки сопровождается увяданием души. Таким образом, тело и душа объединяются, переходя в нечто принципиально новое, сверхчувственное.

1. Верещагин О. А. Феноменология «телесности» и современные практики философской рефлексии // Мир науки, культуры, образования. 2014. № 4(47). С. 383–385.
2. Есенин С. Всемирная библиотека поэзии. Избранное. Издательство «Феникс», Ростов-на-Дону, 1995–512 с.
3. Захаров А. Н. Периодизация творчества Есенина в свете его поэтики // Есенин академический: Актуальные проблемы научного издания. Есенинский сборник. Вып. II. М., 1995. С. 140–154.
4. Захаров А. Н., Савченко Т. К. Есенин и имажинизм // Российский литературоведческий журнал. N. 1 -1997. — С.4–40.
5. Ланн Ж-К. Метафоры тела в поэзии Велимира Хлебникова // Тело в русской культуре. Сборник статей. М.: НЛО, 2005. С.324 -339.
6. Прокушев Ю. Л. Сергей Есенин: Образ. Стихи. Эпоха. М., 1979. — 304 стр.
7. Пяткин С. Н. Поэтика «простого слова» в лирике С. А. Есенина 1924–25 гг. // Современное есениноведение. 2013. № 26. С. 13–17.
8. Фандо Р. А., Беганцова И. С., Валеева Е. В. Человек: биология, психология, культурология. — М.: Academia, 2007. — 288 c.
9. Фандо Р. А., Валеева Е. В. Достижения межполушарной ассиметрии мозга и современное образовательное пространство // Современные научные достижения — 2013. Материалы IX международной научно-практической конференции. 2013. С. 81–84.
10. Фандо Р. А., Валеева Е. В. Формирование личности на стыке ее художественно-антропологических и биологических свойств // Вопросы культурологи. 2014. № 3. — С. 98- 102.
11. Фортунатова В. А., Фортунатов Н. М. Текст и текстология в пространстве русской классической литературы// Вопросы развития филологии и литературы в России и мире. Современная литература и культурные традицииМатериалы II Всероссийской научной Интернет-конференции с международным участием. Сервис виртуальных конференций PaxGrid; ИП Синяев Д. Н.. — Казань, 2014. — С. 65–70.

—>Коллеги — педагогический журнал Казахстана —>

Тема научно-исследовательской работы «Многоликость метафоры в поэзии С.Есенина».
Слово-термин метафора буквально переводится как «перенос». Когда два предмета или явления похожи, то на одно из них можно перенести имя другого. Степень этой «похожести» бывает разной. Иногда она очевидна для всех: мы настолько привыкли к свойственного ему восприятия жизни, выражениям типа носик чайника, железнодорожная ветка, уронить достоинство или играть на нервах, что они уже не воспринимаются как образные. Такие метафоры и называются соответственно: стёртые или бытовые.
Но в литературных произведениях мы чаще встречаемся с метафорами индивидуальными, необычными, яркими: поэт замечает сходство там, где его никто до сих пор не видел. Поэтому поэтическая метафора отличается от примелькавшейся бытовой метафоры своей свежестью и новизной.
Поэтом метафор можно назвать Сергея Есенина. Чуть ли не каждое слово в его стихотворениях предстаёт в метафорическом наряде. Нас заинтересовало, с какой целью поэт обращается к этому приему, называя только то, с чем сравнивается изображаемый предмет или понятие, и утаивая его прямое наименование? Для этого было необходимо развернуть метафоры, выяснить, что общего увидел поэт между двумя предметами или явлениями, на чём основано их сходство. Это помогло нам приблизиться к пониманию того, какую работу проделало сознание и подсознание поэта, как бы войти в его «творческую мастерскую».
Гипотеза: так как С.Есенин «мастер слова», способный «раздвигать зрение над словом», то он по-своему видит явления, предметы и передаёт своё видение с помощью разных метафор.
Исходя из сказанного, цель нашей работы: дать представление о метафоре и её разновидностях как об основном механизме создания поэтом художественного образа.
Задачи:
1.Выделить основные типы метафор, используемые С.Есениным.
2.Определить художественные особенности метафор.
3.Сопоставить поэтические метафоры с фольклорными.
4.Показать метафору не только как излюбленный Есениным художественный приём, но и как некий механизм, служащий для развития творческого мышления читателей.
5.Проанализировать полученные данные, сделать вывод.
Объект исследования — стихотворения С.Есенина, предмет — метафора.
В работе использованы следующие методы: наблюдение, сравнение, сопоставление, анализ, обобщение.

Есенин оставил нам чудесное поэтическое наследство. Его талант раскрылся особенно ярко и самобытно в лирике. Лирическая поэзия удивительно богата и многогранна по своему душевному выражению, искренности чувств и драматизму, по своей сердечной взволнованности и человечности, лаконичности и живописности образов.
Так откуда же Есенин брал материал для своих образов? Открыв сборник стихов, предо мной открылась поистине метафорическая россыпь: солнце купается в небесном океане; заря-заряница пошла за водицей; маленькие детки сидят на поветке, как подрастут, так спрыгнут на землю это дуб и жёлуди. Создать такую «панораму мира» мог только прирождённый художник, которому в молодом деревце виделся детёныш-зверёныш и который боялся, как бы лошади не выпили в реке луну. А материал поэт берёт из деревенского мира и из мира природы и стремиться охарактеризовать одно существительное другим. Вот, например, образ луны, созданный С.Есениным:
Золотою лягушкой луна
Распласталась на тихой воде;

Сквозь синь стекла желтоволосый отрок
Лучит глаза на галочью игру;

Ковригой хлебною под сводом
Надломлена твоя луна.

А вот есенинский образ ветра: «пляшет ветер по равнинам, рыжий ласковый ослёнок», «отрок-ветер по самые плечи заголил на берёзке подол», «схимник-ветер «.
Такую метафору называют свёрнутым сравнением: в ней опущены типичные для сравнения обороты как, словно, будто, подобно. Такие метафоры-сравнения насыщают почти каждое стихотворение.
Есенин уподобляет природные явления предметам быта: «хлебной брагой льёт теплынь», «небо сметаной обмазано», «на грядки серые капусты волноватой рожок луны по капле масло льёт». Через обиходное, простое поэт передаёт вселенское, общее.
Красный вечер за куканом
Расстелил кудрявый бредень.

Так он рисует вечерний пейзаж, а так говорит об утре:
Ярче розовой рубахи
Зори вешние горят.

Довольно-таки своеобразно дополняется мотив природы у Есенина образами животных.
Я обратила внимание, что чаще всего наименование животных приводятся в сравнениях, в которых с животными сопоставляются предметы и явления, часто не связанные с ними в действительности, но объединённые по какому — либо ассоциативному признаку, служащему основой для его выделения. Например:
Тихо в чаще можжевеля по обрыву. Осень — рыжая кобыла — чешет гриву. Жёлтый цвет осенних листьев вызывает ассоциацию с рыжей кобылой. Но осень не только «рыжая кобыла» (сходство по цвету), она «чешет гриву»: образ раскрывается через сравнение с животным зримо, в красках, звуках, движениях. Вот почему возникают сопоставления явлений природы с животными: месяц — «ягненочек кудрявый», «жеребёнок», «золотая лягушка», весна — «белка», тучи — «волки». К животным и птицам приравниваются предметы, например, мельница — «бревенчатая птица», печь — «верблюд кирпичный».
На основе сложных ассоциативных сопоставлений у явлений природы появляются свойственные животным и птицам органы: лапы, морды, рыла, когти, клювы:
Волны белыми когтями
Золотой скребут песок;

Клён и липы в окна комнат,
Ветки лапами забросив;

Чистит месяц в соломенной крыше
Обоймлённые синью рога.

Все эти образы основаны на фольклорных уподоблениях.
Оказывается, бытовой, крестьянский облик его пейзажей обязан своим происхождением поэтическим воззрениям славян на природу. «Стихийные силы природы рисовались фантазии древнего человека в различных образах, воплощённых в те или другие оживотновлённые формы и даже принимали
на себя подобие некоторых неодушевлённых предметов: месяц — серп, конь; облако — шкура, птица; солнце — огненное кольцо, тур; звёзды — окно, лампада, стая» (А.Афанасьев) Народные метафоры основаны на стремлении человека приручить», «одомашнить» явления природных стихий — подчинить их путем уподобления простым, близким вещам. Этот принцип и лежит в основе поэтики С.Есенина: постижение отдельных природных явлений через образы животных и птиц, через бытовые предметы: звезда — свеча («вечер синею свечкой звезду над дорогой моей засветил»), месяц — «ягненочек кудрявый».
Таким образом, метафоры в лирике Есенина существуют не сами по себе, ради красивой формы, а для того, чтобы полнее и глубже выразить себя. Отсюда стремление к всеобщей гармонии, к единству всего сущего на земле. Люди, животные, растения, стихии и предметы — все это, по Есенину, дети одной матери — природы.

Полноценная в эстетическом отношении метафора — это всегда художественное открытие, нередко поражающее нас своей неожиданностью. Есенин словно специально затрудняет художественную форму. Есть у него такие строки:
На синих окнах накапан лик;
Бредёт по туче седой Старик.
Он смуглой горстью меж тихих древ
Бросает звёзды — озимый сев.

Вместо того чтобы назвать это явление (ночь, мрак) Есенин использует приём остранения (от слова «странный»), который заключается в том, что автор задаёт загадки в прямом смысле слова. И нам приходится «узнавать» предметы описания, «пробираться» через странную форму к новым, нужным автору смыслам. Такой сказочный облик его пейзажей обязан своим происхождением русским загадкам типа «поле не меряно, овцы не считаны, пастух рогат» или «над избушкой висит неба краюшка». Подобные аналогии встречаются и у Есенина:
Кружевом лес украшен,
Ели словно купина,
По лощинам черных пашен —
Пряжа выснежного льна.

Для такого поэтического словоупотребления существует термин метафора-загадка. Иной раз загадка содержится только в одном слове: Сыплет черёмуха снегом, Зелень в цвету и росе. Конечно, буквально эти строки воспринимать нельзя. Зная о переноском значении слов, понимаем, что поэт говорит не о снеге на дереве, а о цветах, покрывающих черёмуху весной, когда при лёгком дуновении ветра, они начинают осыпаться.
Люблю, когда на деревах
Огонь зелёный шевелится. (Огонь — листья);

Затуманились лощины,
Серебром покрылся мох. (Серебро — иней);

Тихо льётся с клёнов листьев медь. (Медь — цвет листвы);

Держат липы в зелёных лапах
Птичий гомон и щебетню. (Лапы — ветки).

Такое сказочное преображение мира было для Есенина не поэтической условностью, а неотъемлемой чертой его образного мышления, в котором слились лиризм и живопись. Нам это нужно для того, чтобы мы не «проскочили» мимо образа, а замедлили чтение, остановились — и в привычном, знакомом увидели что-то необычное, неожиданное.

А необычно уже то, что природа в стихах Есенина в вечном движении, в бесконечном развитии и изменении. Подобно человеку она рождается, растёт и умирает, поёт и шепчет, грустит и радуется. Черёмуха у него «спит в белой накидке», вербы плачут, «туча кружево в роще связала», «пригорюнились девушки-ели», «улыбнулась солнцу сонная земля», и «берёзы в белом плачут по лесам». Обратите внимание на то, какие глаголы стоят рядом с существительным, то есть какие действия одних предметов поэт приписывает другим. Известно, что чаще всего глагол в контексте метафоры используется для того, чтобы перевести неодушевлённое существительное в разряд одушевлённых, то есть неживой предмет сделать живым — это называется олицетворением, частным видом глагольной метафоры. Но глагольная метафора С.Есенина одним олицетворением не исчерпывается. Обратимся к примерам, «стонет ветер» — поэт не просто одушевляет это явление природы, в ветреную погоду, действительно, слышатся звуки, похожие на стон. Или «звенят колосья» — созревшие колосья пшеницы, ударяясь друг о друга, издают звуки. Поэт не просто оживляет» природу: она для него живое существо, которое чувствует, страдает и радуется.
Для обрисовки образов поэт использует метафорические эпитеты, чаще всего со значением цвета. Природа у Есенина играет и переливается всеми цветами радуги:
Синий туман. Снеговое раздолье,
Тонкий лимонный лунный свет.

Гаснут красные крылья заката.
Наиболее используемые поэтом цвета — синий, голубой и золотой. Эти цветовые тона усиливают ощущение необъятности просторов России («только синь сосет глаза», «солнца струганные дранки загораживают синь» и т.п.), создают атмосферу светлой радости бытия («вечером лунным, вечером синим», «в летний вечер голубой»), выражают чувство нежности, любви. Золотой блеск переливается в его стихах: «Сердце — глыба золотая», «Эх, ты, молодость, буйная молодость, золотая сорви — голова».
Отсюда неожиданность, смелость многих красочных эпитетов у Есенина. Поэт говорит: «О Русь, малиновое поле», или «розовый конь», или «синее счастье». Эта романтическая струя, если так ее можно назвать, занимает значительную долю в есенинской стилистике. Цветовая гамма способствует передаче тончайших настроений, придаёт романтическую одухотворённость, свежесть образам Есенина. А поэтическая метафора не просто средство выразительности, но и способ построения образов, рассчитанный не на буквальное восприятие образа, а на умение понять и почувствовать создаваемый образно-эмоциональный эффект.

Называя свои образы «органическими», Есенин имел в виду не только их природную окраску, но и естественность и цельность.
Изба-старуха челюстью порога
Жуёт пахучий мякиш тишины. Это и отождествление избы со старухой, выдержанное во всех подробностях (челюсть порога, жуёт, а не грызёт, мякиш, а не корку или горбушку). И одновременно это удивительная по своей инструментовке картина деревенского вечера с его приглушёнными звуками и шорохами, отчётливо слышимыми в наступившей тишине (ст — х — ч — п — ж — ш).
Итак, есенинские образы включают в себя зрительные, слуховые, обонятельные и вкусовые ощущения. Поэт стремиться к созданию целостного образного «организма», в котором всё значимо, а помогают ему в этом метафора и её виды.

Данную работу можно использовать на уроках литературы и занятиях спецкурса по поэтике С.Есенина.