Каковы особенности поэзии новой волны

Поэзия «новой волны»

Современную ситуацию в русской поэзии принято обозначать словами «безвременье», «хаос», «смута» (В. Страда). Между тем более верным определением является «время поисков» – прежде всего поисков нового художественного синтеза. Эксперимент, разработка различных маргинальных систем стихосложения (например, «однострока» – моностиха), открытие новых возможностей образности во взаимодействии различных искусств (поэзии, живописи, музыки, графики, коллажа) приносят яркие и интересные результаты.

Основные линии поисков идут в сфере традиционной медитативной лирики, а также – оспаривающей традицию, полемизирующей с ней иронической и пародийно-сатирической поэзии, «нетрадиционной», а на самом деле – обращенной к традиции авангарда и отчасти возрождающей ее экспериментальной поэзии.

В 1980-е гг. в русской поэзии «новой волны» ярко проявились постмодернистские и авангардистские тенденции (С. Гандлевский, Б. Кенжеев, В. Коркия, Д. Пригов, Л. Рубинштейн, Т. Кибиров И др.). Д. А. Пригов Выступил одновременно в качестве историка, теоретика и практика поэтической школы «концептуализма». М. Эпштейн В книге «Парадоксы новизны» (1988) определил концептуализм как «поэтику голых понятий, самодовлеющих знаков… опустошенную или извращенную идею, утратившую свое реальное наполнение и вызывающую своей несообразностью очуждающий, гротескно-иронический эффект».2

Стихи концептуалистов построены на остром противоречии между благополучной и радужной видимостью, вошедшей в общественное сознание с помощью средств массовой информации, и суровой правдой, трагической сутью времени. В стихотворении Т. Кибирова «1937» Перечисляются главные символы эпохи: «сталинские соколы», «пламенный мотор», «комсомолка с парашютной вышки» и др. Возникает благостная картина, но она разрушается едкой иронией при сопоставлении с названием, отсылающим к кровавым событиям этой времени.

В 1988 г. был обнародован манифест «Ордена куртуазных маньеристов» (Вадим Степанцов, Виктор Пеленягрэ, Константэн Григорьев И др.). В 1989 г. вышел их первый коллективный сборник «Волшебный яд любви». Куртуазные маньеристы отмежевались от «кухонного» авангарда 1970-х и провозгласили свою верность «изящной словесности», «утонченности формы, философии удачи и случая». Поэты этой группы уделяют немало внимания игровому началу, при этом демонстрируя не всегда безупречный художественный вкус и создавая сгущенную атмосферу соблазна (реминисценции любовно-эротической поэзии И. Баркова, К. Бальмонта И др.).

В 1995 г. выходом первого номера газеты «Поэзия» отметила свое десятилетие группа ДООС («Добровольное общество охраны стрекоз»), состоящая их Константина Кедрова, Елены Кацюбы, Людмилы Ходынской И Виктора Персика. Программный для этого объединения сборник К. Кедрова «Компьютер любви» Содержит свыше сотни строк, составляющих чаще всего контрастные пары: «Небо – это ширина взгляда»; «взгляд – то глубина неба». Поэт стремится приблизить к человеческому восприятию философские пространственно-временные категории, сделать их наглядными, чувственно ощутимыми: «Кошка – это зверь времени/ время – пространство, свернувшееся в клубок». В этом сборнике запрограммировано взаимодействие рационального и эмоционального начала, их тяга к слиянию.

—>Decadence —>

Образовательный сайт

• Регистрация
• Вход
• Facebook
• Twitter
• YouTube

Новая поэзия, возникшая в эпоху модернизма, предрекла появление разнообразных стилей и направлений. Они были очень разнородны, но имели единую цель.

1. Что сближает разные течения модернизма?

Практически каждый последователь модернизма, вне зависимости от выбранного течения (акмеизм, символизм, футуризм), стремился преобразить существующую реальность. Поэты и писатели страстно желали постичь новый, неведомый им уровень чувствования, мироощущения.

Все модернисты искали пути решения существующих проблем (политики, общества, личности) в преобразовании культуры, в ее перерождении. Именно искусство преображает сознание человека, считали они.

Как говорил Гумилев (акмеизм) цель искусства – «облагородить людскую природу».

2. Что отличает модернизм от реализма?

Отличия модернизма и реализма:

• Модернисты стремились к «духовной перестройке мира». Они хотели создать идеальную культуру. Реализм отрицал важность этих устремлений.
• Модернисты пророчили преображение мира силами искусства. Реалисты не делали таких ставок.
• В разных течениях модернизма литераторы хотели постичь мир нерассудочными путями. Они больше опирались на эмоции и переживания. Реалисты же углублялись в детали. Они описывали мир таким, каков он есть.

Именно новые веяния реализма предвосхитили развитие модерна. Они представляли собой «одухотворенный реализм» (тайна человеческой души, природы и жизни).

3. Каковы взгляды на символизм Д. Мережковского, К. Бальмонта, В. Брюсова?

Мережковский

Видел неразрешимые духовные противоречия времени. Чтобы их изжить, было предсказано обращение к идеальной культуре. Необходимо было открыть «божественную сущность мира».

Создать эту культуру Мережковский хотел с помощью символов. Он выделил три элемента, которые должны присутствовать в новейшей поэзии:

• мистическое содержание;
• расширение духовной впечатлительности;
• символы.

Бальмонт

Хотел, чтобы поэзия выражала чувства и мысли более утонченно. Художественное творчество, по его мнению, должно угадать новые сочетания красок, мыслей и звуков. Поэтому поэтический мир Бальмонта был таким подвижным и утонченным.

Брюсов

Искусство он называл откровением, которое позволяет постигать мир нерассудочными путями. Научным открытиям он противопоставлял интуитивное прозрение. Согласно взгляду Брюсова на символизм, он является литературной школой.

Новая поэзия модернизма стала откровением для современников.

4. Что представляла собой акмеистическая группа?

Акмеистическая группа – это объединение поэтов, просуществовавшее почти 2 года. В нее вошли:

• Гумилев и Городецкий (организаторы);
• Ахматова;
• Мандельштам;
• Зенкевич;
• Нарбут.

Акмеистическая группа была тесно связана с «Цехом поэтов», возникшим незадолго до ее появления. Участники обоих объединений не отказывались от прозрений неведомого.

5. Каковы взгляды Н. Гумилева на это новое течение?

Гумилев утверждал, что акмеистам следует угадывать каждый следующий момент своего духовного развития и преображения мира в целом. Он провозгласил ценность каждого явления. Поэт утверждал, что каждому необходим «твердый и ясный взгляд на жизнь» (адамизм).

Новое течение она назвал акмеизмом (с греч. – высшая степень чего-либо, период цветения).

*6. Как проявились традиции русской литературной классики в творчестве символистов, акмеистов

Символисты

Символистам отечественная классика дала понимание человека и своей родины с ее культурой:

• Наследие Пушкина позволило им увидеть горькие раздумья о человеческой душе и русской истории. Вместе с тем в творчестве этого классика символистами было усмотрено слияние с божественной сущностью.
• Поэзия Лермонтова навела символистов на мысли о влечении к небесным и земным тайнам (демоническая тема).
• Символистов привлекала гоголевская тема неостановимого движения России к грядущему.

Символисты нашли для себя путеводную звезду в религиозно-философских откровениях классиков.

Акмеисты

Пушкин покорил акмеистов «властью над временем и пространством» и открытием сочных земных красок.

Баратынский привлекал внимание верой в искусство, способной сохранить индивидуально пережитое для потомков.

Тютчев, по мнению Мандельштама, мог заставлять звучать «голос материи» членораздельной речью.

Анненский был предтечей акмеистов. Он мог искусно преобразовывать пережитые им впечатления от несовершенной жизни в художественные образы новой поэзии.

7. Каковы причины возникновения футуризма?

В начале 20 века городская жизнь становилась все насыщеннее и интенсивнее. Как утверждали футуристы, близился «день рождения нового человека». Нервная городская обстановка действовала на каждого человека, поэтому стало необходимым обогатить словарь новыми словами – неологизмами. Именно они стали формой выражения переживаний футуристов.

*8. Как толковал позиции футуристов В. Маяковский?

Позиции футуристов, с точки зрения Маяковского:

• Ритмы жизни современного городского человека не передать словами классической литературы.
• Необходимость стать делателем собственной жизни и жизни других.
• Отрицание грамматики и синтаксиса имеющегося языка.
• Смешение жанров и стилей.
• Стремление к будущему, призыв забыть о прошлом.

Маяковский (футуризм) был ярым реформатором.

• Задания для самостоятельного анализа текста

1. Выпишите и прокомментируйте по статье Д. Мережковского «О причинах…, Н. Гумилева «Наследие…

Каковы особенности поэзии новой волны

Поэзия «новой волны»

Современную ситуацию в русской поэзии принято обозначать словами «безвременье», «хаос», «смута» (В. Страда). Между тем более верным определением является «время поисков» – прежде всего поисков нового художественного синтеза. Эксперимент, разработка различных маргинальных систем стихосложения (например, «однострока» – моностиха), открытие новых возможностей образности во взаимодействии различных искусств (поэзии, живописи, музыки, графики, коллажа) приносят яркие и интересные результаты.

Основные линии поисков идут в сфере традиционной медитативной лирики, а также – оспаривающей традицию, полемизирующей с ней иронической и пародийно-сатирической поэзии, «нетрадиционной», а на самом деле – обращенной к традиции авангарда и отчасти возрождающей ее экспериментальной поэзии.

В 1980-е гг. в русской поэзии «новой волны» ярко проявились постмодернистские и авангардистские тенденции (С. Гандлевский, Б. Кенжеев, В. Коркия, Д. Пригов, Л. Рубинштейн, Т. Кибиров и др.). Д. А. Пригов выступил одновременно в качестве историка, теоретика и практика поэтической школы «концептуализма». М. Эпштейн в книге «Парадоксы новизны» (1988) определил концептуализм как «поэтику голых понятий, самодовлеющих знаков… опустошенную или извращенную идею, утратившую свое реальное наполнение и вызывающую своей несообразностью очуждающий, гротескно-иронический эффект».[159]

Стихи концептуалистов построены на остром противоречии между благополучной и радужной видимостью, вошедшей в общественное сознание с помощью средств массовой информации, и суровой правдой, трагической сутью времени. В стихотворении Т. Кибирова «1937» перечисляются главные символы эпохи: «сталинские соколы», «пламенный мотор», «комсомолка с парашютной вышки» и др. Возникает благостная картина, но она разрушается едкой иронией при сопоставлении с названием, отсылающим к кровавым событиям этой времени.

В 1988 г. был обнародован манифест «Ордена куртуазных маньеристов» (Вадим Степанцов, Виктор Пеленягрэ, Константэн Григорьев и др.). В 1989 г. вышел их первый коллективный сборник «Волшебный яд любви». Куртуазные маньеристы отмежевались от «кухонного» авангарда 1970-х и провозгласили свою верность «изящной словесности», «утонченности формы, философии удачи и случая». Поэты этой группы уделяют немало внимания игровому началу, при этом демонстрируя не всегда безупречный художественный вкус и создавая сгущенную атмосферу соблазна (реминисценции любовно-эротической поэзии И. Баркова, К. Бальмонта и др.).

В 1995 г. выходом первого номера газеты «Поэзия» отметила свое десятилетие группа ДООС («Добровольное общество охраны стрекоз»), состоящая их Константина Кедрова, Елены Кацюбы, Людмилы Ходынской и Виктора Персика. Программный для этого объединения сборник К. Кедрова «Компьютер любви» содержит свыше сотни строк, составляющих чаще всего контрастные пары: «Небо – это ширина взгляда»; «взгляд – то глубина неба». Поэт стремится приблизить к человеческому восприятию философские пространственно-временные категории, сделать их наглядными, чувственно ощутимыми: «Кошка – это зверь времени/ время – пространство, свернувшееся в клубок». В этом сборнике запрограммировано взаимодействие рационального и эмоционального начала, их тяга к слиянию.

“Новая волна” в русской поэзии

С воспоминаний начинали в 80-х гг. многие, однако каждый вспоминал свое. На этой основе возникало и различие манеры, ориентация на разные культурные и нравственные ценности, на разные имена старших поэтов, среди которых искали учителей. Одни ориентировались на Межирова, Слуцкого, Самойлова, наследуя от них вкус к “прозе в стихах”, крупность деталей и стремительность балладного жанра.

Другие, детство которых прошло в деревне, присягали на верность Есенину и Рубцову, предпочитали умильность элегической интонации, сожаление о покинутом

Остальные почти не печатались, но уже много выступали, завоевав популярность у столичной молодежи. Чаще всего называли три имени: Ивана Жданова, Алексея Парщикова и Александра Еременко.
Одним из первых стихотворений Парщикова, появившихся в доступных широкому читателю изданиях, была “Элегия”, напечатанная московским “Днем поэзии” в 1984 г. О чем она? О жабах и о красоте живого. Странный повод?

Вот если бы бабочка или олень, но жаба…
…Их яблок зеркальных пугает трескучий разлом
И ядерной кажется всплеска цветная корона,
Но любят, когда колосится вода за веслом
И сохнет кустарник в сливовом зловонье затона.
В девичестве вяжут, в замужестве – ходят с икрой,
Вдруг насмерть сразятся, и снова уляжется шорох.
А то, как у Данта, во льду замерзают зимой,
А то, как у Чехова, ночь проведут в разговорах.
Если природа прекрасна, то – во всем. И еще одно – древность, возвращающая мысли к каким-то дочеловеческим глубинам бытия, к неведомому, чтобы затем вернуть их к человеку признанием родственности мира его культуры природному миру именно сегодня, когда и миллионы лет биологии, и века цивилизации так легко могут сойтись в уничтожающей их мгновенной вспышке: “…и ядерной кажется всплеска цветная корона…”
Человеку выпадает роль посредника между тем и другим, о чем когда-то А. Вознесенским было сказано так:
Мы – двойники. Мы агентура
Двойная, будто ствол дубовый,
Между природой и культурой,
Политикою и любовью.
В лесах свисают совы матовые,
Свидетельницы Батория,
Как телефоны-автоматы
Надведомственной территории.
“Ода дубу” важна и для автора (не случайно название для первого “Избранного” – строчка из нее: “Дубовый лист виолончельный”), и для молодых поэтов. Вознесенский – один из тех, кто им подсказал и ряд проблем, и способ их решения – метафорический. Его метафора – вспышка сознания, потрясенного новизной увиденного и фиксирующего неожиданность открывающихся связей.

Его метафора по преимуществу зрительна, а в “сложной” поэзии сегодняшней она по преимуществу умозрительна. Внешне подмеченное сходство для нее – только повод к дальнейшему развертыванию образа, как в следующем сонете А. Еременко:
В густых металлургических лесах,
Где шел процесс созданья хлорофилла,
Сорвался лист, уж осень наступила
в густых металлургических лесах.
Там до весны завязли в небесах
И бензовоз, и мушка дрозофила,
Их жмет по равнодействующей сила –
Они застряли в сплющенных часах.
Последний филин сломан и распилен
И, кнопкой канцелярскою пришпилен
К осенней ветке книзу головой,
Висит и размышляет головой:
Зачем в него с такой ужасной силой
Вмонтирован бинокль полевой?
Вознесенский сравнил сову с телефоном-автоматом. Еременко – филина с биноклем. He в этом их различие. В этом их сходство.

Их различие в другом: у Вознесенского – мгновенное впечатление внешнего подобия; у Еременко осуществлен на всем образном пространстве сдвиг смысловых пластов, при котором природное прорастает сегодняшним, индустриально-технократическим. Здесь и свое видение природы, и свой образный строй, возникающий за счет полноты перевоплощения, за счет гротескной деформации образа.
Это было по крайней мере смело и необычно, хотя и вызывало ассоциации в поэтическом мышлении XX в., которых и сами “метаметафористы” не скрывали: их интересовали футуризм, “обэриуты”. Многое они не открыли, но лишь вернули в современную поэзию, что само по себе немало. Ho, возвращая, они пообещали дать картину мира, увиденного современным взглядом, проницательным, ибо проникающим в метафизику мира, а не только наблюдающим на его поверхности.
Однако довольно скоро определилась печальная закономерность: наиболее интересные стихи поэтов оказывались помеченными ранними датами, относящимися ко времени до их шумной известности, до того, как их начали печатать. Как будто поэтическая волна молодежного авангарда спала, как только выплеснулась наружу, как только был закончен первый период ее внутреннего, потаенного развития. Первый успех привел к желанию во что бы то ни стало развить его, а это не лучшее побуждение к творчеству.
Поэзия молодых столкнулась с непредусмотренной трудностью. Трудно писать, когда все под запретом, когда ничего нельзя; но, как оказалось, не менее трудно – когда все можно. Во всяком случае, слово звучит иначе; ему требуется новая значительность, ибо оно теперь не продержится одной иронией, ниспровержением официоза, глухими намеками на то, о чем нельзя сказать открытым текстом.

He только молодые почувствовали на себе давление новых, как будто бы благоприятных условий. Это почувствовали все, но особенно остро в тех областях, которые изначально сложились как внелитературные, непечатаемые. Такой была, например, авторская песня.
Галич и Высоцкий, Окуджава и Ким… Они представляли поэтическое слово для миллионов, но в поэзии их как бы не было (Окуджава составлял некоторое исключение). Теперь о них пишут, их тексты печатают – ив этом своя опасность.

С одной стороны, фактом напечатания удостоверены литературные права, но с другой – будучи напечатанными, песенные тексты несут потери.
Существует расхожая поэтическая метафора – поэтический голос; хотя она и расхожа, в ней есть смысл. Ею подразумевается узнаваемость – на слух, по звуку – поэтической индивидуальности. Голос поэта запрограммирован в слове.

У поющего поэта “голос” озвучивает текст, неотделим от физического голоса, от облика, от исполнения. Это не худшая поэзия. Это просто другая поэзия и даже другой род искусства, где слово слито с игрой, с интонацией.
Интонация, может быть, самое важное. Ее едва ли не более всего опасались: уж, кажется, и тема, и текст – все совершенно невинно, а тем не менее официального одобрения не вызывает. Что-то в интонации неудобное, непозволительное, вольнодумное и личное.

Ведь и согласное мнение звучит крамолой, если своего мнения вовсе не рекомендуется иметь.
К тому же мнение поэта, как правило, оказывалось несогласным, подчеркнуто неофициальным, опровергающим стиль монументально-мемориальной торжественности. Символично, что одна из первых популярных песен В. Высоцкого “Братские могилы”-о тех, кто уходит, не оставив имени, не заслужив памятника:
На братских могилах не ставят крестов.
Ho разве от этого легче?
Словесно это была поэзия, рождавшаяся в разломе речевого штампа: “Ведь бокс – не драка, это спорт отважных”, “Был чекист, майор разведки и прекрасный семьянин”, “Теперь дозвольте пару слов без протокола: Чему нас учит семья и школа?” Выписывать можно бесконечно, ибо это стиль. Стиль поэзии, которая существовала (если вспомнить термин М. Бахтина) по закону “смеховой культуры”, противостоящей любой официальности, опровергающей ее пародийным приемом. Это был стиль, приглашающий мыслить без формул, жить без наград и умирать без памятника. “Я, напротив, ушел всенародно Из гранита…” Так хотел уйти В. Высоцкий, но это ему не удалось: он не избежал памятника, распродажи фотографий, портрета на холщовых сумках…

Он за них не в ответе, это было после него.
Это случилось после того, как авторская песня сменила искреннюю популярность на запоздало дозволенную славу. И она не стала от этого лучше. Упало прежде всего литературное, собственно поэтическое значение песни. Об этом точно говорил Б. Окуджава (Советская культура. – 1987. – 28 апреля): заорганизованность, влияние эстрады…

Авторская песня, теперь изменившая своему прежнему образу существования – в магнитофонной записи, проходит испытание гласностью.

Поэзия «новой волны»

Поэзия «новой волны»

Современную ситуацию в русской поэзии принято обозначать словами «безвременье», «хаос», «смута» (В. Страда). Между тем более верным определением является «время поисков» – прежде всего поисков нового художественного синтеза. Эксперимент, разработка различных маргинальных систем стихосложения (например, «однострока» – моностиха), открытие новых возможностей образности во взаимодействии различных искусств (поэзии, живописи, музыки, графики, коллажа) приносят яркие и интересные результаты.

Основные линии поисков идут в сфере традиционной медитативной лирики, а также – оспаривающей традицию, полемизирующей с ней иронической и пародийно-сатирической поэзии, «нетрадиционной», а на самом деле – обращенной к традиции авангарда и отчасти возрождающей ее экспериментальной поэзии.

В 1980-е гг. в русской поэзии «новой волны» ярко проявились постмодернистские и авангардистские тенденции (С. Гандлевский, Б. Кенжеев, В. Коркия, Д. Пригов, Л. Рубинштейн, Т. Кибиров и др.). Д. А. Пригов выступил одновременно в качестве историка, теоретика и практика поэтической школы «концептуализма». М. Эпштейн в книге «Парадоксы новизны» (1988) определил концептуализм как «поэтику голых понятий, самодовлеющих знаков… опустошенную или извращенную идею, утратившую свое реальное наполнение и вызывающую своей несообразностью очуждающий, гротескно-иронический эффект».[159]

Стихи концептуалистов построены на остром противоречии между благополучной и радужной видимостью, вошедшей в общественное сознание с помощью средств массовой информации, и суровой правдой, трагической сутью времени. В стихотворении Т. Кибирова «1937» перечисляются главные символы эпохи: «сталинские соколы», «пламенный мотор», «комсомолка с парашютной вышки» и др. Возникает благостная картина, но она разрушается едкой иронией при сопоставлении с названием, отсылающим к кровавым событиям этой времени.

В 1988 г. был обнародован манифест «Ордена куртуазных маньеристов» (Вадим Степанцов, Виктор Пеленягрэ, Константэн Григорьев и др.). В 1989 г. вышел их первый коллективный сборник «Волшебный яд любви». Куртуазные маньеристы отмежевались от «кухонного» авангарда 1970-х и провозгласили свою верность «изящной словесности», «утонченности формы, философии удачи и случая». Поэты этой группы уделяют немало внимания игровому началу, при этом демонстрируя не всегда безупречный художественный вкус и создавая сгущенную атмосферу соблазна (реминисценции любовно-эротической поэзии И. Баркова, К. Бальмонта и др.).

В 1995 г. выходом первого номера газеты «Поэзия» отметила свое десятилетие группа ДООС («Добровольное общество охраны стрекоз»), состоящая их Константина Кедрова, Елены Кацюбы, Людмилы Ходынской и Виктора Персика. Программный для этого объединения сборник К. Кедрова «Компьютер любви» содержит свыше сотни строк, составляющих чаще всего контрастные пары: «Небо – это ширина взгляда»; «взгляд – то глубина неба». Поэт стремится приблизить к человеческому восприятию философские пространственно-временные категории, сделать их наглядными, чувственно ощутимыми: «Кошка – это зверь времени/ время – пространство, свернувшееся в клубок». В этом сборнике запрограммировано взаимодействие рационального и эмоционального начала, их тяга к слиянию.

Читайте также

Дмитрии Володихин Волны гасит рынок

Дмитрии Володихин Волны гасит рынок В

САУНД-ПОЭЗИЯ, ЗВУЧАРНАЯ И СОНОРНАЯ ПОЭЗИЯ

САУНД-ПОЭЗИЯ, ЗВУЧАРНАЯ И СОНОРНАЯ ПОЭЗИЯ от лат. sonorus – звучный и англ. sound – звук, звучание.Один из видов актуального творчества, состоящий в соединении поэзии не с изображением, как в случае с визуальной поэзией, но со звуком. Первые упоминания об экспериментах такого

ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ, УНИВЕРСИТЕТСКАЯ ПОЭЗИЯ

ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ, УНИВЕРСИТЕТСКАЯ ПОЭЗИЯ Предостережем от распространенных заблуждений. Университетская поэзия – это отнюдь не общее название для стихов дипломированных филологов и уж тем более профессоров, так что Михаила Панова, Сергея Аверинцева, Вячеслава

Черновые наброски эссе «О прозе». В новой прозе — кроме Хиросимы, после самообслуживания в Освенциме и Серпантинной на Колыме, после войн и революций все дидактическое отвергается. Искусство лишено права на проповедь. Никто не может, не имеет права

Глава 4. “Злые” волны и “остров малый”

Глава 4. “Злые” волны и “остров малый” И вотРедеет мгла ненастной ночиИ бледный день уж настает…Ужасный день!Для обыденного восприятия (первый смысловой ряд) ужас — в надвигающемся на город наводнении, причиной которого является изменение направления течения реки

Вл. Гаков. На гребне «волны».

Вл. Гаков. На гребне «волны». Английская фантастика 60-70-х годовДостаточно простого перечисления имен, чтобы убедиться, сколь сильна была в английской литературе «фантастическая» традиция. Социальные утописты Томас Мор и Фрэнсис Бэкон, автор одного из первых произведений

«Волны» русской эмиграции

«Волны» русской эмиграции «Удержать прошлое» После событий 1917-1921 гг. из России выехало около 9 млн человек. «Первая волна» рассеяния прокатилась по всем континентам, но в становлении русской зарубежной литературы особую роль сыграли Берлин, Париж, Прага, Белград,

Освоение новой реальности

Освоение новой реальности Оказавшись в эмиграции, русские писатели встали перед многими сложнейшими творческими проблемами. Можно ли сохранять великую традицию русской литературы вне русской жизни и без поддержки живого русского языка? Какова стратегия

Поэты «третьей волны» эмиграции

Поэты «третьей волны» эмиграции Поэты этого поколения – созвездие ярких индивидуальностей: Иосиф Бродский, Дмитрий Бобышев, Александр Галич, Бахыт Кенжеев, Наум Коржавин, Лев Лосев, Ирина Ратушинская и др. Несмотря на разность художнических устремлений, всех их

Три волны русского постмодерна

Три волны русского постмодерна В истории русского литературного постмодернизма принято выделять три волны.Период становления (конец 1960-х – 1970-е гг.). В это время созданы такие значительные произведения, как «Прогулки с Пушкиным» (1966-1968 гг.) Абрама Терца, «Пушкинский дом»

Дискурс «новой женщины»

Дискурс «новой женщины» В западной культуре понятие «новой женщины» закреплено для обозначения нового типа женского поведения, которое встречается и в социальной деятельности, и в художественных произведениях конца XIX — начала XX века. Категория «новой женщины» тесно

4. Эмиграция третьей волны в США

4. Эмиграция третьей волны в США В 1970-годах началось движение третьей волны эмиграции из СССР на Запад. Это было поколение, рожденное и воспитанное в советской системе. В основном, эти люди добивались репатриации в Израиль, хотя многие из них, получив визы, отправились в

Стиль «Новой деловитости»

Стиль «Новой деловитости» В 20—30-е годы ХХ в. в Веймарской республике становится популярным так называемый стиль «новой деловитости». Название это подчеркивает отличие нового стиля от старого – реализма. В определенной мере «новая деловитость» является

Вирджиния Вулф Virginia Woolf 1882 – 1941 ВОЛНЫ THE WAVES 1931

Вирджиния Вулф Virginia Woolf 1882 – 1941 ВОЛНЫ THE WAVES 1931 Русский перевод Елены Суриц