Что мы знаем о войне стихи

Ну, что мы знаем о войне?

Ну, что мы знаем о Войне?
Нас время далеко умчало.
На майской праздничной волне
Мы вспоминаем слишком мало.

А детям вовсе не понять –
О чем ведутся разговоры?
Вопросы задают опять,
Ответы забывают скоро.

Другие страны, времена…
Другие войны были тоже.
И та, Великая Война
Все больше на кино похожа.

Лежат в коробке ордена.
Что с ними делать? Непонятно.
Ничья вина, ничья вина,
Что не вернуть людей обратно.

Тех, что сражались на войне,
Тех, что мальчишками погибли.
И почему-то стыдно мне,
Как будто мы помочь могли бы.

Но прошлое нельзя вернуть –
Вокруг совсем другие страны.
И по-другому в дальний путь
Там провожают ветеранов.

На майской праздничной волне
Все меньше правды о войне.

Начало мая.
Красные гвоздики,
Как слезы тех далеких страшных лет.
И ветеранов праведные лики,
Особенно, которых больше нет.

Когда опять подходят даты эти.
Я почему-то чувствую вину –
Все меньше вспоминают о Победе,
Все больше забывают про войну.

Никто из нас за это не в ответе.
И сам с собой веду я разговор:
Так много было войн на белом свете,
Так много лет уже прошло с тех пор.

И, как обычно, вспоминаю папу,
Вернувшегося без обеих ног.
Как поднимался он легко по трапу,
Как танцевать он на протезах мог.

Идут по телевизору парады,
Горят в архивных фильмах города.
Тем, кто остался, раздают награды.
И кажется, что было так всегда.

Война еще исчезнуть не готова.
Те годы – миллионы личных драм.
А потому, давайте вспомним снова
Всех тех, кто подарил Победу нам.

Когда гулять, на майские, поедем,
Веселые, довольные вполне,
Давайте скажем что-то о Победе
И вспомним, хоть немного, о войне.

Ну что с того, что я там был.
Я все забыл. Я все избыл.
Не помню дат, не помню дней,
названий вспомнить не могу.
Я топот загнанных коней.
Я хриплый окрик на бегу.
Я миг непрожитого дня,
я бой на дальнем рубеже.
Я пламя вечного огня,
и пламя гильзы в блиндаже.

Ну что с того, что я там был.
В том грозном быть или не быть.
Я это все почти забыл,
я это все хочу забыть.
Я не участвую в войне,
война участвует во мне.
И пламя вечного огня
горит на скулах у меня.

Уже меня не исключить
из этих лет, из той войны.
Уже меня не излечить
от тех снегов, от той зимы.
И с той зимой, и с той землей,
уже меня не разлучить.
До тех снегов, где вам уже
моих следов не различить.

Прокомментируйте!

Выскажите Ваше мнение:

Вакансии для учителей

Что мы знаем о войне стихи

Роберт Рождественский
На Земле безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую.
И однажды – прекрасным утром –
постучалась к нему в окошко
небольшая, казалось, война.
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую – по размерам – шинель.
. А когда он упал – некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня в полный рост!

Дочь рассказывала в прошлом году на вечере в 3 классе

моя читала вот это-Про Зою Космодемьянскую.Еще лет в 8.
ПАРТИЗАНКЕ ТАНЕ (Ученице десятого класса) На лице твоём смертный покой. Мы запомним тебя не такой, Мы запомним тебя смуглолицей, Смелой девушкой с сердцем бойца. Ты недавно была ученицей, Поджидала подруг у крыльца.
Избивали фашисты и мучали, Выгоняли босой на мороз. Были руки верёвками скручены. Пять часов продолжался допрос. На лице твоём шрамы и ссадины, Но молчанье ответом врагу… Деревянный помост с перекладиной, Ты босая стоишь на снегу. Нет, не плачут седые колхозники, Утирая руками глаза,— Это просто с мороза, на воздухе Стариков прошибает слеза. Юный голос звучит над пожарищем, Над молчаньем морозного дня: — Умирать мне не страшно, товарищи, Мой народ отомстит за меня! Юный голос звучит над пожарищем, Юный голос звенит на ветру: — Умирать мне не страшно, товарищи, Я горда, что с победой умру.
На лице твоём смертный покой, Мы запомним тебя не такой!

Поищите его в ин-те в четверостишьях(Агния Барто), я так и скачала-но скопировалось не так. а то читать сложно.ХОтя, может быть, по размеру маловато для 10 лет.

Михаил Галин
1941 – 1945
Что мы знаем о войне?! – Немного…
По рассказам бабушек и мам
Знаем, что надежда и тревога
Об руку ходили по домам.

Слухи зависали, как знамена.
Дымом застилался горизонт.
Многоверстный и многоименный
Жаждал крови ненасытный фронт.

А из тыла за волной волна
Шла латать верховные промашки:
Всасывала мальчиков война –
И выплевывала мертвые бумажки.

Каждый шаг – к победе ли, к беде, –
Сводки измеряли расстояньем.
Даже самый распобедный день
Был кому-то вечным расставаньем.

Годы возвращающий экран,
Очевидцев честные романы –
Все равно останутся обманом:
Ссадины не заменяют ран.

Только изредка за толщей дней
Вдруг всплеснёт сирены голос лютый,
Замирая криками детей –
И застынет сердце на минуту…

Усталость
! (В. Гаина – Р. Рождественский)

A
На землю пришла усталость.
Em
Нельзя ее избежать.
A
Матери шара земного
C
Устали солдат рожать.

Устали гадать на картах,
В напрасной надежде жить,
Устали швейные фабрики
Военную форму шить.

Устал самолет реактивный
Лететь навстречу войне.
Лесная дорога устала
Танки тащить на спине.

Усталость сковала планету.
Настала такая пора.
Устал океан раскачивать
Ракетные крейсера.

Ему ощущать надоело
Железный привкус беды
И прятать подводные лодки
В бездонных толщах воды.

От грома устало небо,
Устала земля, когда
На ней сплошные мишени,
Мишени, а не города.

И даже металл бездушный
Холодный, тупой металл
За долгие тысячелетия
Оружием быть устал.

ЮЛИЯ Друнина-БАЛЛАДА О ДЕСАНТЕ

Хочу,чтоб как можно спокойней и суше
Рассказ мой о сверстницах был.
Четырнадцать школьниц – певуний, болтушек –
В глубокий забросили тыл.

Когда они прыгали вниз с самолета
В январском продрогшем Крыму,
“Ой, мамочка!” – тоненько выдохнул кто-то
В пустую свистящую тьму.

Не смог побелевший пилот почему-то
Сознанье вины превозмочь.
А три парашюта, а три парашюта
Совсем не раскрылись в ту ночь.

Оставшихся ливня укрыла завеса,
И несколько суток подряд
В тревожной пустыне враждебного леса
Они свой искали отряд.

Случалось потом с партизанками всяко:
Порою в крови и пыли
Ползли на опухших коленях в атаку –
От голода встать не могли.

И я понимаю, что в эти минуты
Могла партизанкам помочь
Лишь память о девушках, чьи парашюты
Совсем не раскрылись в ту ночь.

Бессмысленной гибели нету на свете –
Сквозь годы, сквозь тучи беды
Поныне подругам, что выжили, светят
Три тихо сгоревших звезды.

НУ, ЧТО МЫ ПОМНИМ О ВОЙНЕ?

Ну, что мы знаем о Войне?
Нас время далеко умчало.
На майской праздничной волне
Мы вспоминаем слишком мало.

А детям вовсе не понять –
О чем ведутся разговоры?
Вопросы задают опять,
Ответы забывают скоро.

Другие страны, времена…
Другие войны были тоже.
И та, Великая Война
Все больше на кино похожа.

Лежат в коробке ордена.
Что с ними делать? Непонятно.
Ничья вина, ничья вина,
Что не вернуть людей обратно.

Тех, что сражались на войне,
Тех, что мальчишками погибли.
И почему-то стыдно мне,
Как будто мы помочь могли бы.

Но прошлое нельзя вернуть –
Вокруг совсем другие страны.
И по-другому в дальний путь
Там провожают ветеранов.

На майской праздничной волне
Все меньше правды о войне.

Олег Митяев
В осеннем парке

В осеннем парке городском

Вальсирует листва берез,

А мы лежим перед броском,

Нас листопад почти занес.

Занес скамейки и столы,
Занес пруда бесшумный плес,
Занес холодные стволы
И бревна пулеметных гнезд.

А на затвор легла роса,
И грезится веселый май,
И хочется закрыть глаза,
Но ты глаза не закрывай.
“Не закрывай! – кричат грачи, –
Там сквозь березовый конвой
Ползет лавина саранчи
На город за твоей спиной!”

И ахнет роща, накренясь,
Сорвутся птицы в черный дым,
Сержант лицом уткнется в грязь,
А он таким был молодым
И руки обжигает ствол –
Ну сколько можно лить свинец?!
Взвод ни на пядь не отошел,
И вот он, вот уже конец!
Развозят пушки на тросах,
Все говорят: “Вставай, вставай”.
И хочется закрыть глаза,
Но ты глаза не закрывай.

“Не закрывай! – кричат грачи,
Ты слышишь, потерпи, родной.”
И над тобой стоят врачи,
И кто-то говорит: “Живой”.

В осеннем парке городском
Вальсирует листва берез,
А мы лежим, упав ничком,
Нас листопад почти занес.
Нас листопад почти занес
В осеннем парке городском.
Вальсирует листва берез,
А мы лежим, упав ничком

В осеннем парке городском.

1.Мы легли у разбитой ели,
Ждем, когда же начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, сырой земле.

– Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.

У тебя есть друзья, любимый.
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.

Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.

Отогрелись мы еле-еле,
Вдруг приказ: ‘Выступать вперед!’
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.

2. С каждым днем становилось горше.
Шли без митингов и замен.
В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.

Зинка нас повела в атаку.
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.

Мы не ждали посмертной славы,
Мы со славой хотели жить.
Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит

Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав.
Белорусские хаты пели
О рязанских глухих садах.

3. Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.

У меня есть друзья, любимый
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.

И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб она тебя не ждала.

***
Я столько раз видала рукопашный,
Раз наяву. И тысячу во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
1943

***
Все грущу о шинели,
Вижу дымные сны,
Нет, меня не сумели
Возвратить из Войны.
Дни летят, словно пули,
Как снаряды года.
До сих пор не вернули,
Не вернут никогда.
И куда же мне деться?
Друг убит на войне.
А замолкшее сердце
Стало биться во мне.

***
Целовались.
Плакали
И пели.
Шли в штыки.
И прямо на бегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.
Мама!
Мама!
Я дошла до цели.
Но в степи, на волжском берегу,
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.