Где это видано где это слыхано стих

Веселая история про двух студентов пединститута, а на время зимних каникул – вожатых в детском оздоровительном лагере, который располагался в живописном пригороде. Начальник лагеря поручил им привезти три елки из питомника, но студенты забыли записку…

Интересная история о том как к автору в московскую квартиру повадилась приходить большая крыса. Она совсем не боялась хозяина, хозяйничала во всех комнатах, но поймать ее никак не удавалось… Крыс читать Я проснулся глубокой ночью…

Про паука и трех слонов Зашвырнула буря в сад Трёх невиданных слонят. Каждый чуть побольше мошки, Копошатся на дорожке, Поднимают хоботки, Собирают лепестки. Но их увидал мой знакомый паук И прошептал: “Осторожнее, друг! Не прыгайте…

Стихи для детей

Перевод с французского и составление М. Кудинова. Мир детворы Я с Синей Птицей не знаком, Не носит сапоги мой кот, И Серый Волк в лесу густом Со мною речь не заведёт. Нет каравеллы у меня,…

Унеси меня, мой змей, Прямо в небо поскорей! В небе я хочу кружиться, В небе я хочу носиться, И хочу я, словно птица, Улететь за сто морей. Унеси меня, мой змей, Прямо в небо поскорей!…

У нашего Йована У нашего Йована Курица подкована. Петухи запряжены, В сапоги наряжены; Овцы яйца несут. Козы yток пасут, Муравьи клюют овёс, Поле пашет старый пёс. Скворец Чёрный скворец Пошел во дворец В белой рубахе…

1 – Котёнок по имени Гав

Котёнок по имени Гав — серия коротких рассказов о приключениях котёнка Гава и его друга — щенка Шарика. С Гавом постоянно случаются нелепые ситуации, стоит ему выйти во двор. Вместе со своим другом, он справляется…

2 – Бременские музыканты

История о животных и юноше Трубадуре, которые отправились в город Бремен чтобы стать уличными музыкантами. В городе они остановились перед королевским замком. На балкон дворца вышли король и принцесса, на площадь сбежались горожане и началось…

Сказка про ежика, зайца и ворону, которые не могли поделить между собой последнее яблоко. Каждый хотел присвоить его себе. Но справедливый медведь рассудил их спор, и каждому досталось по кусочку лакомства… Яблоко читать Стояла поздняя…

4 – Ёжик в тумане

Сказка про Ежика, как он гулял ночью и заблудился в тумане. Он свалился в реку, но кто-то вынес его на берег. Волшебная была ночь! Ёжик в тумане читать Тридцать комариков выбежали на поляну и заиграли…

5 – Про мышонка из книжонки

Небольшая сказа про мышонка, который жил в книжке и решил выпрыгнуть из нее в большой мир. Только он не умел разговаривать на языке мышей, а знал только странный книжный язык… Про мышонка из книжонки читать…

6 – Про Бегемота, который боялся прививок

Сказка про трусливого бегемота, который сбежал из поликлиники, так как боялся прививок. И заболел желтухой. К счастью, его отвезли в больницу и вылечили. А бегемоту стало очень стыдно за свое поведение… Про Бегемота, который боялся…

7 – Лисичка со скалочкой

Сказка про хитрую лису, которая нашла на дороге скалочку и попросилась к людям переночевать, а утром сожгла скалочку и потребовала за нее курочку. Лисичка со скалочкой читать Шла лисичка по дорожке, нашла скалочку. Подняла и…

8 – Три поросенка

Сказка про трех братьев-поросят, которые построили себе домики. Один брат построил дом из соломы, второй из веток и прутьев, а третий — из кирпича. Три поросенка читать Жили-были на свете три поросенка. Три брата. Все…

9 – Про Ёжика и Кролика: Кусочек зимы

История про то, как Ежик перед зимней спячкой попроси Кролика сохранить ему до весны кусочек зимы. Кролик скатал большой ком снега, обернул его листьями и спрятал у себя в норе. Про Ёжика и Кролика: Кусочек…

Сказка про щенка, который был совсем маленький и не знал, кем он станет, когда вырастет: сторожевой или охотничьей собакой. Кошка Клаша подсказала ему, что он будет декоративной собачкой. А я кто? читать Бабушка купила щенка…

• О проекте
• Блогерам
• Правообладателям
• Политика конфиденциальности

Мы рады принять Ваши предложения и пожелания по работе сайта

Самуил Маршак о наболевшем.

Мельник, мальчик и осел

Мельник на ослике ехал верхом.
Мальчик за мельником плелся пешком.
– Глянь-ка, – толкует досужий народ,
Дедушка едет, А мальчик идет!
Где это видано? Где это слыхано? –
Дедушка едет, А мальчик идёт!

Дедушка быстро слезает с седла,
Внука сажает верхом на осла.
– Ишь ты! – вдогонку кричит пешеход. –
Маленький едет, а старый идет!
Где это видано? Где это слыхано? –
Маленький едет, а старый идёт!

Мельник и мальчик садятся вдвоем –
Оба на ослике едут верхом.
– Фу ты! Смеется другой пешеход. –
Деда и внука скотина везет!
Где это видано? Где это слыхано?
Деда и внука скотина везёт!

Дедушка с внуком плетутся пешком,
Ослик на дедушке едет верхом.
– Тьфу ты! – Хохочет народ у ворот. –
Старый осел молодого везет!
Где это видано? Где это слыхано? –
Старый осел молодого везет!

Дубликаты не найдены

Что за дурацкая идея репостнуть стихотворение Маршака из блога Тёмы ( http://tema.livejournal.com/2053066.html ), причём вырезав единственную шутку, которая этот пост оправдывала?

Так то не глупее идеи делать скриншоты чужих комментов.

А в целом хорошее стихотворение из детства удивительно точно “попадает” в сегодняшний день.

Мне кажется, идея поста действительно нехороша. У всех, по видимому, недоумение, к чему человек запостил стихотворение, которое каждому и так знакомо. А я понял, к чему, но у меня возникло ощущение, что ты спиздил идею и без того не очень оригинального поста.

А я незаметно для себя вошел в роль критикана, коих и высмеивают в стихотворении 🙂

“Папа у Васи силён в математике,

Учится папа за Васю весь год.

Где это видано, где это слыхано:

Папа решает, а Вася сдаёт.” (с)

Как не поедут – неправильно всё,

Даже неправильно кто как идёт!

. Дедушка с внуком,а с ними осёл,

Били ногами досужий народ 🙂

Хорошие иллюстрации Владимира Ненова к прекрасной балладе Роберта Л. Стивенсона

Из вереска напиток

А был он слаще меда,

Пьянее, чем вино.

В котлах его варили

И пили всей семьей

В пещерах под землей.

Пришел король шотландский,

Безжалостный к врагам,

Погнал он бедных пиктов

К скалистым берегам.

На вересковом поле

Лежал живой на мертвом

И мертвый – на живом.

Лето в стране настало,

Вереск опять цветет,

Но некому готовить

В своих могилках тесных,

В горах родной земли

Приют себе нашли.

Король по склону едет

Над морем на коне,

А рядом реют чайки

С дорогой наравне.

Король глядит угрюмо:

“Опять в краю моем

Цветет медвяный вереск,

А меда мы не пьем!”

Но вот его вассалы

Оставшихся в живых.

Вышли они из-под камня,

Щурясь на белый свет, –

Старый горбатый карлик

И мальчик пятнадцати лет.

К берегу моря крутому

Их привели на допрос,

Но ни один из пленных

Слова не произнес.

Сидел король шотландский,

Не шевелясь, в седле.

А маленькие люди

Стояли на земле.

Гневно король промолвил:

– Пытка обоих ждет,

Если не скажете, черти,

Как вы готовили мед!

Сын и отец молчали,

Стоя у края скалы.

Вереск звенел над ними,

В море – катились валы.

И вдруг голосок раздался:

– Слушай, шотландский король,

Поговорить с тобою

С глазу на глаз позволь!

Старость боится смерти.

Жизнь я изменой куплю,

Выдам заветную тайну! –

Карлик сказал королю.

Голос его воробьиный

Резко и четко звучал:

– Тайну давно бы я выдал,

Если бы сын не мешал!

Мальчику жизни не жалко,

Гибель ему нипочем.

Мне продавать свою совесть

Совестно будет при нем.

Пускай его крепко свяжут

И бросят в пучину вод,

А я научу шотландцев

Готовить старинный мед!

Сильный шотландский воин

Мальчика крепко связал

И бросил в открытое море

С прибрежных отвесных скал.

Волны над ним сомкнулись.

Замер последний крик.

И эхом ему ответил

С обрыва отец-старик.

-Правду сказал я, шотландцы,

От сына я ждал беды.

Не верил я в стойкость юных,

Не бреющих бороды.

А мне костер не страшен.

Пускай со мной умрет

Моя святая тайна –

Мой вересковый мед!

Фарфолен

– Тебя выгонят с волчьим билетом из детского сада, и всë станет фарфолен! – сказала бабушка. Что такое «фарфолен», я не знал. Но не это меня интересовало. – А куда волки ходят по билету? – спросил я. – В баню! – в сердцах крикнула бабушка. – Нет, этот ребёнок специально придуман, чтоб довести меня до Свердловки! – Мне не нужен волчий билет, – поставил я бабушку в известность. – Я пока хожу в баню без билета. Так что, наверное, не выгонят, – успокоил я её. Дело в том, что я отказался читать на детском утреннике общеобразовательные стихи типа «Наша Маша…» или «Бычок» и настаивал на чём-то из Есенина. В те времена стихи Сергея Есенина не очень-то издавали, но бабушка знала их великое множество. И любила декламировать. В общем, сейчас и пожинала плоды этого. Воспитательницы пошли бы и на Есенина, если бы я согласился, например, на берёзку, но я категорически хотел исполнить «Письмо матери». Предварительное прослушивание уложило в обморок нянечку и одну из воспитательниц. Вторая продержалась до лучших строк в моём исполнении. И когда я завыл: – Не такой уж жалкий я пропойца… – попыталась сползти вдоль стены. – Слава Богу, что нормальные дети это не слышат! – возопила она, придя в себя. Ну, тут она малость загнула. Тот случай! Я стану читать любимого поэта без публики? Дождётесь! Короче, дверь в игровую комнату я специально открыл, да и орал максимально громко. – А что такое тягловая бредь? – спросила, едва воспитательница вошла в игровую, девочка Рита. – Тягостная! – поправил я. – Марина Андреевна, почему вы плачете? – спросила на этот раз Рита. В общем, снова досталось родителям. После серьезного разговора с папой, во время которого им была выдвинута версия, что дать пару раз некоему мерзавцу по мягкому месту – мера всë-таки воспитательная. Как лицо, крайне заинтересованное в исходе дискуссии, я выдвинул ряд возражений, ссылаясь на такие авторитеты, как бабушка, Корчак и дядя Гриша. (У дяди Гриши были четыре дочери, поэтому меня он очень любил и баловал). – Как на это безобразие посмотрит твой старший брат? – вопросил я папу, педалируя слово – старший. Дело закончилось чем-то вроде пакта. То есть я дал обещание никакие стихи публично не декламировать! – Ни-ка-ки-е! – по слогам потребовал папа. Я обещал. Причем подозрительно охотно. – Кроме тех, которые зададут воспитательницы! – спохватился папа. Пришлось пойти и на это. Нельзя сказать, что для детсадовских воспитательниц наступило некое подобие ренессанса. Все-таки кроме меня в группе имелось еще девятнадцать «подарков». Но я им докучал минимально. А силы копились… Ох, папа… Как меня мучило данное ему слово! И вот настал какой-то большой праздник. И должны были прийти все родители и поразиться тому, как мы развились и поумнели. И от меня потребовали читать стихи. – Какие? – спросил я. – Какие хочешь! – ответила потерявшая бдительность воспитательница. – А Маршака можно? – Разумеется! – заулыбалась она. Для неё Маршак – это были мягкие и тонкие книжечки «Детгиза». Когда за мной вечером пришёл папа, я все-таки подвел его к воспитательнице и попросил её подтвердить, что я должен читать на утреннике стихотворение Самуила Маршака. Та подтвердила и даже погладила меня по голове. – Какое стихотворение? – уточнил бдительный папа. – Маршака? – удивилась она и назидательно добавила: – Стихи Маршака детям можно читать любые! Пора бы вам это знать! Сконфуженный папа увел меня домой. И вот настал утренник. И все читали стихи. А родители дружно хлопали. Пришла моя очередь. – Самуил Маршак, – объявил я. – «Королева Элинор». Не ожидая от Маршака ничего плохого, все заулыбались. Кроме папы и мамы. Мама даже хотела остановить меня, но папа посмотрел на воспитательницу и не дал. – Королева Британии тяжко больна, – начал я, – дни и ночи её сочтены… – и народу сразу стало интересно. Ободрëнный вниманием, я продолжал… Когда дело дошло до пикантной ситуации с исповедниками, народ не то чтобы повеселел, но стал очень удивляться. А я продолжал: – Родила я в замужестве двух сыновей… – слабым голосом королевы проговорил я. – Старший сын и хорош и пригож… Тут мнения разделились. Одни требовали, чтоб я прекратил. А другим было интересно… И они требовали продолжения. Но мне читать что-то расхотелось. И я пошел к маме с папой. Поплакать. По дороге домой очень опасался, что мне вот-вот объявят о каких-то репрессиях. Тем более папа что-то подозрительно молчал. – Да, кстати, – наконец сказал он, – ты ж не дочитал до конца. Прочти сейчас, а то мы с мамой забыли, чем дело-то кончилось! И прохожие удивлённо прислушивались к стихам, которые, идя за ручку с родителями, декламировал пятилетний мальчишка.

Из блога “Литература и искусство”

Английская баллада “Queen Eleanor’s confession” в переводе С. Я. Маршака “Королева Элинор”

Королева Британии тяжко больна,
Дни и ночи ее сочтены.
И позвать исповедников просит она
Из родной, из французской страны.

Но пока из Парижа попов привезешь,
Королеве настанет конец.
И король посылает двенадцать вельмож
Лорда-маршала звать во дворец.

Он верхом прискакал к своему королю
И колени склонить поспешил.
– О король, я прощенья, прощенья молю,
Если в чем-нибудь согрешил!

– Я клянусь тебе жизнью и троном своим:
Если ты виноват предо мной,
Из дворца моего ты уйдешь невредим
И прощенный вернешься домой.

Только плащ францисканца на панцирь надень.
Я оденусь и сам, как монах.
Королеву Британии завтрашний день
Исповедовать будем в грехах!

Рано утром король и лорд-маршал тайком
В королевскую церковь пошли,
И кадили вдвоем и читали псалом,
Зажигая лампад фитили.

А потом повели их в покои дворца,
Где больная лежала в бреду.
С двух сторон подступили к ней два чернеца
Торопливо крестясь на ходу.

– Вы из Франции оба, святые отцы? –
Прошептала жена короля.
– Королева, – сказали в ответ чернецы,
Мы сегодня сошли с корабля.

– Если так, я покаюсь пред вами в грехах
И верну себе мир и покой!
– Кайся, кайся! – печально ответил монах.
– Кайся, кайся! – ответил другой.

– Я неверной женою была королю.
Это первый и тягостный грех.
Десять лет я любила и нынче люблю
Лорда-маршала больше, чем всех!

Но сегодня, о боже, покаюсь в грехах,
Ты пред смертью меня не покинь.
– Кайся, кайся! – сурово ответил монах.
А другой отозвался: – Аминь!

Зимним вечером ровно три года назад
В этот кубок из хрусталя
Я украдкой за ужином всыпала яд,
Чтобы всласть напоить короля.

Но сегодня, о боже, покаюсь в грехах,
Ты пред смертью меня не покинь.
– Кайся, кайся! – угрюмо ответил монах.
А другой отозвался: – Аминь!

– Родила я в замужестве двух сыновей,
Старший принц и хорош и пригож,
Ни лицом, ни умом, ни отвагой своей
На урода отца не похож.

А другой мой малютка плешив, как отец,
Косоглаз, косолап, кривоног.
– Замолчи! – закричал косоглазый чернец.
Видно, больше терпеть он не мог.

Отшвырнул он распятье, и, сбросивши с плеч
Францисканский суровый наряд,
Он предстал перед ней, опираясь на меч,
Весь в доспехах от шеи до пят.

И другому аббату он тихо сказал:
– Будь, отец, благодарен судьбе!
Если б клятвой себя я вчера не связал,
Ты бы нынче висел на столбе!

Воскресная Завалинка – Где это видано.

Здравствуйте уважаемые стихиряне и милые стихирянки, посетители нашей Воскресной Завалинки!

Помните знаменитые куплеты из известного детского фильма про Дениса Кораблёва и его друга Мишу Слонова по мотивам рассказов писателя Виктора Драгунского? –

Если нет – то я напомню:

«Папа у Васи силён в математике,
Учится папа за Васю весь год.
Где это видано, где это слыхано, –
Папа решает а Вася сдаёт?!» ©

Или ещё у известного артиста-юмориста Игоря Христенко:

«Папа у Васи силен в биологии
Любит он всё и везде размножать.
Где это видано, где это слыхано? –
Братьев у Васи уже двадцать пять!» ©

Или вот ещё, не помню, откуда:

«Папа у Васи работал в милиции
С Васей боится общаться народ.
Где это видано, где это слыхано,
Папа сажает, а Вася сдает?!» ©

Короче, задание такое: продолжить этот ряд куплетов про Васю и его папу. (Можно папу заменить мамой, если семья неполная).
В каждом куплете обязательно должны быть слова: «Папа у Васи…» в первой строке и «Где это видано…» в третьей строке. А в остальном – всё, что угодно, всё, что подскажет Вам Ваша неуёмная фантазия и больное воображение – главное, чтобы в рифму и с другими признаками стихосложения.

Фактически Вам необходимо придумать тему, сюжет и сочинить всего лишь две с небольшим строки. Но не думайте, что это будет слишком легко – ведь в эти две строки Вам необходимо будет вложить глубочайший смысл, искромётнейший юмор, и неожиданнейший сюжетный поворот, ну и знание основ стихосложения.

Каждый куплет (или частушка – назовите как хотите) должен по структуре и стихотворному размеру (трёхдольный дактиль) в точности соответствовать исходному образцу.

Все Ваши шедевры будут использованы при подготовке следующего выступления в школьном концерте Дениса Кораблёва и Миши Слонова, чтобы они не зацикливались на одном куплете!

На конкурс может быть принято ДО ТРЁХ произведений объемом В ЧЕТЫРЕ СТРОКИ каждое.
Тексты стихотворений необходимо разместить в рецензии внизу этой страницы по схеме:

НАЗВАНИЕ стиха, в кавычках (если оно есть)
ТЕКСТ (обязательно)
При желании (не обязательно) можно указать ссылку, если стихо уже размещено на сайте.
Заявки отправлять ТОЛЬКО со своих авторских страниц!

Оценивание работ будет проводиться простым народным голосованием, путём выбора некоторого количества понравившихся работ с одним плюсиком.
Приём работ закончится, завтра, 22 июня, в 12 часов по московскому времени, а ещё через сутки – подведение итогов и раздача подарков.

Участники, занявшие призовые места получат наши фирменные подарки:
1 место – 300 призов;
2 место – 200 призов;
3 место – 100 призов.
Возможны номинации и приз-сюрприз – подробности при объявлении голосования.
Кто не будет участвовать в конкурсе – ничего не получит.

Всем удачи и вдохновения! (За помощью к папе и прочим родителям не обращаться – пишите сами).

Ведущий конкурса –
Главный концертмейстер на Завалинке
Мыкола Питерский

Где это видано, где это слыхано… – Драгунский Виктор Юзефович – Страница 1

Где это видано, где это слыхано…

На переменке подбежала ко мне наша октябрятская вожатая Люся и говорит:

— Дениска, а ты сможешь выступить в концерте? Мы решили организовать двух малышей, чтобы они были сатирики. Хочешь?

— Я всё хочу! Только ты объясни: что такое сатирики?

— Видишь ли, у нас есть разные неполадки… Ну, например, двоечники или лентяи, их надо прохватить. Понял? Надо про них выступить, чтобы все смеялись, это на них подействует отрезвляюще.

— Они не пьяные, они просто лентяи.

— Это так говорится: «отрезвляюще», — засмеялась Люся. — А на самом деле просто эти ребята призадумаются, им станет неловко, и они исправятся. Понял? Ну, в общем, не тяни: хочешь — соглашайся, не хочешь — отказывайся!

— Ладно уж, давай! Тогда Люся спросила:

— А у тебя есть партнёр?

— Как же ты без товарища живёшь?

— Товарищ у меня есть, Мишка. А партнёра нету.

Люся снова улыбнулась:

— Это почти одно и то же. А он музыкальный, Мишка твой?

— Очень тихо. Но я научу его петь погромче, не беспокойся.

Тут Люся обрадовалась:

— После уроков притащи его в малый зал, там будет репетиция!

И я со всех ног пустился искать Мишку. Он стоял в буфете и ел сардельку.

— Мишка, хочешь быть сатириком? А он сказал:

— Погоди, дай доесть.

Я стоял и смотрел, как он ест. Сам маленький, а сарделька толще его шеи. Он держал эту сардельку руками и ел прямо целой, не разрезал, и шкурка трещала и лопалась, когда он её кусал, и оттуда брызгал горячий пахучий сок. И я не выдержал и сказал тёте Кате:

— Дайте мне, пожалуйста, тоже сардельку, поскорее!

И тётя Катя сразу протянула мне мисочку. И я очень торопился, чтобы Мишка без меня не успел съесть свою сардельку: мне одному не было бы так вкусно. И вот я тоже взял свою сардельку руками и тоже, не чистя, стал грызть её, и из неё брызгал горячий пахучий сок. И мы с Мишкой так грызли на пару, и обжигались, и смотрели друг на дружку, и улыбались.

И потом я ему рассказал, что мы будем сатирики, и он согласился, и мы еле досидели до конца уроков, а потом побежали в малый зал на репетицию.

Там уже сидела наша октябрятская вожатая Люся, и с ней был один парнишка, приблизительно из четвёртого, очень некрасивый, с маленькими ушками и большущими глазами.

— Вот и они! Познакомьтесь, это наш школьный поэт Андрей Шестаков.

И отвернулись, чтобы он не задавался.

А поэт сказал Люсе:

— Это что, исполнители, что ли?

— Неужели ничего не было покрупней?

— Как раз то, что требуется!

Но тут пришел наш учитель пения Борис Сергеевич. Он сразу подошёл к роялю:

— Нуте-с, начинаем! Где стихи? Андрюшка вынул из кармана какой-то листок и сказал:

— Вот. Я взял размер и припев у Маршака, из сказки об ослике, дедушке и внуке: «Где это видано, где это слыхано…»

Борис Сергеевич кивнул головой:

— Читай вслух! Андрюшка стал читать:

Мы с Мишкой так и прыснули. Конечно, ребята довольно часто просят родителей решить за них задачу, а потом показывают учительнице, как будто это они такие герои. А у доски ни бум-бум — двойка! Дело известное. Аи да Андрюшка, здорово прохватил!

А Андрюшка читает дальше, так тихо и серьёзно:

Опять здорово. Нам очень понравилось! Этот Андрюшка — просто настоящий молодец, вроде Пушкина!

Борис Сергеевич слушал и сказал:

— Ничего, неплохо! А музыка будет самая простая, вот что-нибудь в этом роде. — И он взял Андрюшкины стихи и, тихонько наигрывая, пропел их все подряд.

Получилось очень ловко, мы даже захлопали в ладоши.

А Борис Сергеевич сказал:

— Нуте-с, кто же наши исполнители?

А Люся показала на нас с Мишкой:

— Ну что ж, — сказал Борис Сергеевич, — у Миши довольно хороший слух… Правда, Дениска поёт не очень-то верно.

И мы начали повторять эти стихи под музыку и повторили их, наверно, раз пятьдесят или тысячу, и я очень громко орал, все меня успокаивали и делали замечания:

— Ты не волнуйся! Ты тише! Спокойней! Не надо так громко!

Особенно горячился Андрюшка. Он меня совсем затормошил. Но я пел только громко, я не хотел петь потише, потому что настоящее пение — это именно когда громко!

…И вот однажды, когда я пришёл в школу, я увидел в раздевалке объявление:

Сегодня на большой перемене

в малом зале состоится выступление

Исполняет дуэт малышей!

И во мне сразу что-то ёкнуло. Я побежал в класс. Там сидел Мишка и смотрел в окно. Я сказал:

— Ну, сегодня выступаем! А Мишка вдруг промямлил:

— Неохота мне выступать…

Я прямо оторопел. Как — неохота? Вот так раз! Ведь мы же репетировали? А как же Люся и Борис Сергеевич? Андрюшка? А все ребята, ведь они читали афишу и прибегут как один? Я сказал:

— Ты что, с ума сошёл, что ли? Людей подводить?

А Мишка так жалобно:

— У меня, кажется, живот болит. Я говорю:

— Это со страху. У меня тоже болит, но я ведь не отказываюсь! Но Мишка всё равно был какой-то задумчивый. На большой перемене все ребята кинулись в малый зал, а мы с Мишкой еле плелись позади, потому что у меня тоже совершенно пропало настроение выступать. Но в это время нам навстречу прибежала Люся, она крепко схватила нас за руки и поволокла за собой, но у меня ноги были мягкие, как у куклы, и заплетались. Это я, наверно, от Мишки заразился.

В зале было огорожено место около рояля, а вокруг столпились ребята из всех классов, и няни, и учительницы.

Мы с Мишкой встали около рояля.

Борис Сергеевич был уже на месте, и Люся объявила дикторским голосом:

— Начинаем выступление «Пионерского Сатирикона» на злободневные темы. Текст Андрея Шестакова, исполняют всемирно известные сатирики Миша и Денис! Попросим!

И мы с Мишкой вышли немножко вперёд. Миша был белый как стена. А я ничего, только во рту было сухо и шершаво, как будто там лежал наждак.

Борис Сергеевич заиграл. Начинать нужно было Мишке, потому что он пел первые две строчки, а я должен был петь вторые две строчки. Вот Борис Сергеевич заиграл, а Мишка выкинул в сторону левую руку, как его научила Люся, и хотел было запеть, но опоздал, и, пока он собирался, наступила уже моя очередь, так выходило по музыке. Но я не стал петь, раз Мишка опоздал. С какой стати!

Мишка тогда опустил руку на место. А Борис Сергеевич громко и раздельно начал снова.

Он ударил, как следовало, по клавишам три раза, а на четвертый Мишка опять откинул левую руку и наконец запел:

Веселый мотив и трагический финал. История песни «Папа решает, а Вася сдает…» и судьбы ее юных исполнителей

Припев этой песни был написан за полвека до исполнения, а жизни мальчишек-актеров завершились трагически. Подробности — в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».

Довела критика

В 1930 г. в сатирическом журнале «Ёж» опубликовали стихотворение Самуила Маршака с названием «Прогулка на ослике (немецкая сказка)». Сюжетное построение из области «до чего довела меня критика!». В первом куплете дедушка едет на ослике, мальчик идет рядом. Народ критикует: «Где это видано? Где это слыхано? Дедушка едет, а мальчик идет». Стихотворение написано как готовая песня, возгласы толпы являются припевом на тирольский мотив. Во втором куплете верхом на осле оказывается мальчик. Это тоже не понравилось окружающим. В третьем старец и юноша вдвоем взгромоздились на бедное животное и были осмеяны окружающими. Поддавшись вечно недовольной толпе, в финале дед несет осла на себе: «Дедушка с внуком плетутся пешком, ослик на дедушке едет верхом. — Тьфу ты! — хохочет народ у ворот. — Старый осел молодого везет. Где это видано? Где это слыхано? Старый осел молодого везет!»

Через какое-то время после прихода Гитлера к власти в 1933-м всё немецкое в СССР стало олицетворением зла и при случае считалось результатом шпионского влияния. Самуил Яковлевич тут же объяснил, что подобный сюжет с осликом он нашел и в восточном фольклоре, произведение сменило название на «Мельник, мальчик и осел (восточная сказка)». В первых изданиях сказка подавалась как басня, в финале была мораль: «Как поживаешь, мой маленький друг? Слушай поменьше, что мелют вокруг, чтобы не вздумал прохожий любой скверную шутку сыграть над тобой». Потом по каким-то причинам стихотворение издавалось без этой морализаторской строфы, басня превратилась в сатирический памфлет. Любопытно, что в разных республиках СССР при издании к стихотворению давали свои иллюстрации. В РСФСР, например, дедушка, мальчик и народ — славяне. В грузинских иллюстрациях они и окружающие в архалуках и черкесках. В туркменских все в тюрбанах и халатах. В 1947 г. композитор Дмитрий Кабалевский положил стихотворение на музыку для хорового пения. Шутливую песенку исполняли детские коллективы, правда, это больше походило на трагедию о выжившем из ума старике. Улыбаться под песенку не хотелось.

Со ссылкой

С 1959-го большими тиражами в СССР стали издавать «Денискины рассказы» Виктора Драгунского. Один из них так и назывался «Где это видано, где это слыхано» без вопросительных знаков. Писатель использовал строчку Самуила Яковлевича, честно сославшись на него в тексте. В сюжете Денис Кораблев и Мишка Слонов должны были со сцены в сатирических куплетах высмеять двоечников и прогульщиков. Школьный поэт Андрей Шестаков сочинил строчки с оговоркой: «Я взял размер и припев у Маршака из сказки об ослике, дедушке и внуке». Далее в рассказе приводится полный текст того, что героям требовалось исполнить на «Пионерском сатириконе»: «Папа у Васи силен в математике, учится папа за Васю весь год. Где это видано, где это слыхано — папа решает, а Вася сдает?!» Был и второй столбик стихотворения: «Мелом расчерчен асфальт на квадратики, Манечка с Танечкой прыгают тут. Где это видано, где это слыхано — в классы играют, а в класс не идут?!» Когда настал момент выхода на сцену, у Мишки от страха заболел живот. Дениска тоже поддался панике. Во время выступления они не смогли продвинуться дальше строчек о папе, который силен в математике, были осмеяны и решили больше не заниматься сатирой.

Фанат Кораблева

В памяти отложилось, будто основные экранизации «Денискиных рассказов» сделаны «Беларусьфильмом». Ленты «По секрету всему свету» (1976) и «Удивительные приключения Дениса Кораблева» (1979) действительно удачные и запоминающиеся. Но фактически по счету они, соответственно, 10-е и 11-е воплощение на советском экране рассказов Драгунского. Первая картина про Дениса и Мишку создана на студии им. М. Горького в 1962 г. В 1970-м в музыкальной версии «Денискиных рассказов», снятой ТО «Экран» Гостелерадио СССР, роль Кораблева сыграл Михаил Мень, ставший в 2013-м министром строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации. Не исключено, что один ленинградский десятиклассник из школы № 281 когда-то запомнил это кино. Иначе кто бы Дениску Кораблева назначил министром?!

Сергей Крупеников

Работал с произведениями и «Ленфильм». В 1973-м режиссеры добрались до рассказа «Где это видано, где это слыхано». Так и назвали картину, объединив с другим произведением писателя «Смерть шпиона Гадюкина». Автором незатейливой мелодии, под которую мальчишки поют про прозорливого Васю, стал Исаак Шварц, создавший музыку более чем к 100 фильмам. Сюжет ленты полностью повторяет события в рассказе, поэтому неясно, почему в титрах есть сценарист с неизвестной фамилией.

Мишку Слонова сыграл Алексей Сироткин. Причем в том же 1973 г., только немного раньше, он исполнил ту же роль в короткометражке «Капитан» с Роланом Быковым в главной роли. Образ Дениса Кораблева в той ленте воплотил другой юный актер. А в картине «Где это видано, где это слыхано» авторы совершили открытие новой юной звезды. Денисом стал Сергей Крупеников — будущий Джордж Роб-Ронсон из приключенческого детектива «Дорогой мальчик» (1974) и Джельсомино из фильма «Волшебный голос Джельсомино» (1977). Все запомнили его рыжую кудрявую шевелюру, веселые глаза и бойкий нрав. А уж как Денис и Мишка исполняли песню, школьники 1970–1980-х вряд ли забудут. Как сейчас бы сказали, эта сцена стала мемом для целого поколения.

Занавес

Судьбы исполнителей песни и ролей Дениса и Мишки в дальнейшем не связаны с кино и актерской профессией. Алексей Сироткин стал вокалистом одной из ленинградских рок-групп. Крупеников окончил Ленинградский технологический институт холодильной промышленности. Служил офицером на Кольском полуострове, стал начальником продовольственной службы полка, что во все времена по умолчанию означало достаток. Позже открыл собственный бизнес, связанный с продажей холодильного оборудования.

Так случилось, что оба персонажа из детства немалого числа зрителей не дожили до 50 лет. Сироткин умер в 44 года от неизлечимой болезни. Крупеников увлекался велосипедами. Все гонорары за съемки в кино его мама копила на сберкнижке, заведенной на имя Сергея. Единственный раз в подростковом возрасте он попросил снять 100 рублей — купил профессиональный велосипед «Спорт-шоссе». С тех пор сменил немало байков. 26 августа 2012-го он ехал по трассе под Санкт-Петербургом, где его насмерть сбил мотоциклист.

Мотив Шварца, слова Драгунского «Папа у Васи силен в математике» и сегодня вызывают улыбку, тем более что имя в строчке легко меняется на другое, песню можно спеть про любого современного школьника, если есть повод.

Смотрите также:

Рассказ «Где это видано, где это слыхано…»

В рассказе В.Драгунского “Где это видано, где это слыхано” главные герои выступали на школьной сцене в роли сатириков, но не все шло по плану.
Вожатая попросила Мишу и Дениса выступить на сцене с сатирическими куплетами про двоечников, чтобы те задумались над своим поведением. Когда же началось выступление, Мишка от волнения пропел один куплет несколько раз. В зале все смеялись, и Люсе пришлось увести мальчика со сцены. Пришла очень Дениски.

Где это видано, где это слыхано…

На переменке подбежала ко мне наша октябрятская вожатая Люся и говорит:

– Дениска, а ты сможешь выступить в концерте? Мы решили организовать двух малышей, чтобы они были сатирики. Хочешь?

– Я все хочу! Только ты объясни: что такое сатирики.

– Видишь ли, у нас есть разные неполадки… Ну, например, двоечники или лентяи, их надо прохватить. Понял? Надо про них выступить, чтобы все смеялись, это на них подействует отрезвляюще.

– Они не пьяные, они просто лентяи.

– Это так говорится: «отрезвляюще», – засмеялась Люся. – А на самом деле просто эти ребята призадумаются, им станет неловко, и они исправятся. Понял? Ну, в общем, не тяни: хочешь – соглашайся, не хочешь – отказывайся!

Тогда Люся спросила:

– А у тебя есть партнер?

– Как же ты без товарища живешь?

– Товарищ у меня есть, Мишка. А партнера нету.

Люся снова улыбнулась:

– Это почти одно и то же. А он музыкальный, Мишка твой?

– Очень тихо. Но я научу его петь громче, не беспокойся.

Тут Люся обрадовалась:

– После уроков притащи его в малый зал, там будет репетиция!

И я со всех ног пустился искать Мишку. Он стоял в буфете и ел сардельку.

– Мишка, хочешь быть сатириком?

– Погоди, дай поесть.

Я стоял и смотрел, как он ест. Сам маленький, а сарделька толще его шеи. Он держал эту сардельку руками и ел прямо целой, не разрезая, и шкурка трещала и лопалась, когда он ее кусал, и оттуда брызгал горячий пахучий сок.

И я не выдержал и сказал тете Кате:

– Дайте мне, пожалуйста, тоже сардельку, поскорее!

И тетя Катя сразу протянула мне мисочку. И я очень торопился, чтобы Мишка без меня не успел съесть свою сардельку: мне одному не было бы так вкусно. И вот я тоже взял свою сардельку руками и тоже, не чистя, стал грызть ее, и из нее брызгал горячий пахучий сок. И мы с Мишкой так грызли на пару, и обжигались, и смотрели друг на дружку, и улыбались.

А потом я ему рассказал, что мы будем сатирики, и он согласился, и мы еле досидели до конца уроков, а потом побежали в малый зал на репетицию.

Там уже сидела наша вожатая Люся, и с ней был один парнишка, приблизительно из четвертого, очень некрасивый, с маленькими ушами и большущими глазами.

– Вот и они! Познакомьтесь, это наш школьный поэт Андрей Шестаков.

И отвернулись, чтобы он не задавался.

А поэт сказал Люсе:

– Это что, исполнители, что ли?

– Неужели ничего не было покрупней?

– Как раз то, что требуется!

Но тут пришел наш учитель пения Борис Сергеевич. Он сразу подошел к роялю:

– Нуте-с, начинаем! Где стихи?

Андрюшка вынул из кармана какой-то листок и сказал:

– Вот. Я взял размер и припев у Маршака, из сказки об ослике, дедушке и внуке: «Где это видано, где это слыхано…»

Борис Сергеевич кивнул:

Андрюшка стал читать:

Папа у Васи силен в математике,

Учится папа за Васю весь год.

Где это видано, где это слыхано, –

Папа решает, а Вася сдает?!

Мы с Мишкой так и прыснули. Конечно, ребята довольно часто просят родителей решить за них задачу, а потом показывают учительнице, как будто это они такие герои. А у доски ни бум-бум – двойка! Дело известное. Ай да Андрюшка, здорово прохватил!

А Андрюшка читает дальше, так тихо и серьезно:

Мелом расчерчен асфальт на квадратики,

Манечка с Танечкой прыгают тут.

Где это видано, где это слыхано, –

В «классы» играют, а в класс не идут?!

Опять здорово. Нам очень понравилось! Этот Андрюшка просто настоящий молодец, вроде Пушкина!

Борис Сергеевич сказал:

– Ничего, неплохо! А музыка будет самая простая, вот что-нибудь в этом роде. – И он взял Андрюшкины стихи и, тихонько наигрывая, пропел их все подряд.

Получилось очень ловко, мы даже захлопали в ладоши.

А Борис Сергеевич сказал:

– Нуте-с, кто же наши исполнители?

А Люся показала на нас с Мишкой:

– Ну что ж, – сказал Борис Сергеевич, – у Миши хороший слух… Правда, Дениска поет не очень-то верно.

И мы начали повторять эти стихи под музыку и повторили их, наверно, раз пятьдесят или тысячу, и я очень громко орал, и все меня успокаивали и делали замечания:

– Ты не волнуйся! Ты тише! Спокойней! Не надо так громко!

… И вот однажды, когда я пришел в школу, я увидел в раздевалке объявление:

Сегодня на большой перемене в малом зале состоится выступление летучего патруля «Пионерского Сатирикона»!

Исполняет дуэт малышей!

И во мне сразу что-то екнуло. Я побежал в класс. Там сидел Мишка и смотрел в окно.

– Ну, сегодня выступаем!

А Мишка вдруг промямлил:

– Неохота мне выступать…

Я прямо оторопел. Как – неохота? Вот так раз! Ведь мы же репетировали? А как же Люся и Борис Сергеевич? Андрюшка? А все ребята, ведь они читали афишу и прибегут как один? Я сказал:

– Ты что, с ума сошел, что ли? Людей подводить?

А Мишка так жалобно:

– У меня, кажется, живот болит.

– Это со страху. У меня тоже болит, но я ведь не отказываюсь!

Но Мишка все равно был какой-то задумчивый. На большой перемене все ребята кинулись в малый зал, а мы с Мишкой еле плелись позади, потому что у меня тоже совершенно пропало настроение выступать. Но в это время нам навстречу выбежала Люся, она крепко схватила нас за руки и поволокла за собой, но у меня ноги были мягкие, как у куклы, и заплетались. Это я, наверно, от Мишки заразился.

В зале было огорожено место около рояля, а вокруг столпились ребята из всех классов, и няни, и учительницы.

Мы с Мишкой встали около рояля.

Борис Сергеевич был уже на месте, и Люся объявила дикторским голосом:

– Начинаем выступление «Пионерского Сатирикона» на злободневные темы. Текст Андрея Шестакова, исполняют всемирно известные сатирики Миша и Денис! Попросим!

И мы с Мишкой вышли немножко вперед. Мишка был белый как стена. А я ничего, только во рту было сухо и шершаво, как будто там лежал наждак.

Борис Сергеевич заиграл. Начинать нужно было Мишке, потому что он пел первые две строчки, а я должен был петь вторые две строчки. Вот Борис Сергеевич заиграл, а Мишка выкинул в сторону левую руку, как его научила Люся, и хотел было запеть, но опоздал, и, пока он собирался, наступила уже моя очередь, так выходило по музыке. Но я не стал петь, раз Мишка опоздал. С какой стати!

Мишка тогда опустил руку на место. А Борис Сергеевич громко и раздельно начал снова.

Он ударил, как и следовало, по клавишам три раза, а на четвертый Мишка опять откинул левую руку и наконец запел:

Папа у Васи силен в математике,

Учится папа за Васю весь год.

Я сразу подхватил и прокричал:

Где это видано, где это слыхано, –

Папа решает, а Вася сдает?!

Все, кто был в зале, рассмеялись, и у меня от этого стало легче на душе. А Борис Сергеевич поехал дальше. Он снова три раза ударил по клавишам, а на четвертый Мишка аккуратно выкинул левую руку в сторону и ни с того ни с сего запел сначала:

Папа у Васи силен в математике,

Учится папа за Васю весь год.

Я сразу понял, что он сбился! Но раз такое дело, я решил допеть до конца, а там видно будет. Взял и допел:

Где это видано, где это слыхано, –

Папа решает, а Вася сдает?!

Слава богу, в зале было тихо – все, видно, тоже поняли, что Мишка сбился, и подумали: «Ну что ж, бывает, пусть дальше поет».

А музыка в это время бежала все дальше и дальше. Но Мишка был какой-то зеленоватый.

И когда музыка дошла до места, он снова вымахнул левую руку и, как пластинка, которую «заело», завел в третий раз:

Папа у Васи силен в математике,

Учится папа за Васю весь год…

Мне ужасно захотелось стукнуть его по затылку чем-нибудь тяжелым, и я заорал со страшной злостью:

Где это видано, где это слыхано, –

Папа решает, а Вася сдает?!

Мишка, ты, видно, совсем рехнулся! Ты что в третий раз одно и то же затягиваешь? Давай про девчонок!

А Мишка так нахально:

– Без тебя знаю! – И вежливо говорит Борису Сергеевичу: – Пожалуйста, Борис Сергеевич, дальше!

Борис Сергеевич заиграл, а Мишка вдруг осмелел, опять выставил свою левую руку и на четвертом ударе заголосил как ни в чем не бывало:

Папа у Васи силен в математике,

Учится папа за Васю весь год…

Тут все в зале прямо завизжали от смеха, и я увидел в толпе, какое несчастное лицо у Андрюшки, и еще увидел, что Люся, вся красная и растрепанная, пробивается к нам сквозь толпу. А Мишка стоит с открытым ртом, как будто сам на себя удивляется. Ну, а я, пока суд да дело, докрикиваю:

Где это видано, где это слыхано, –

Папа решает, а Вася сдает?!

Тут уж началось что-то ужасное. Все хохотали как зарезанные, а Мишка из зеленого стал фиолетовым. Наша Люся схватила его за руку и утащила к себе. Она кричала:

– Дениска, пой один! Не подводи. Музыка! И.

А я стоял у рояля и решил не подвести. Я почувствовал, что мне стало все равно, и, когда дошла музыка, я почему-то вдруг тоже выкинул в сторону левую руку и совершенно неожиданно завопил:

Папа у Васи силен в математике,

Учится папа за Васю весь год…

Я даже плохо помню, что было дальше. Было похоже на землетрясение. И я думал, что вот сейчас провалюсь совсем под землю, а вокруг все просто падали от смеха – и няни, и учителя, все, все…

Я даже удивляюсь, что я не умер от этой проклятой песни.

Я наверно бы умер, если бы в это время не зазвонил звонок…

Не буду я больше сатириком!

Оцените, пожалуйста, это произведение.
Помогите другим читателям найти лучшие рассказы.