Кто писал стихи для пугачевой

fan-club-alla.ru

Алла Пугачева и поэзия

Сегодня день поэзии, Алла Пугачева всегда любила сочинять

музыку на стихи великих поэтов,ей очень нравились такие поэты

М. Цветаева,Пастернак, Мандельштам ,

Фет ,Шекспир, Ахмадулина, Евтушенко и другие

Алла Пугачева и сама писала и пишет

очень красивые стихи

Чеканщик

В моей душе живет чеканщик,
Чеканит он один портрет,
А на портрете — Ты, обманщик,
Каких не видывал весь свет.
Чеканщик дважды промахнулся.
Морщинки сделал возле глаз,
И профиль твой мне улыбнулся,
Сказал, я не забыл о Вас.
Пройдут года, пройдут столетья.
Найдете радость Вы вдвойне.
В той песне, что успел попеть я,
В той песне, что Вы спели мне.

Мимоходом

Что вы, плакать? Никогда!
Даже если и беда
Вдруг нахлынет грязью сплетен,
Даже если ей ответить,
Право, нечем иногда.
Что вы, плакать? Никогда!

Встану гордо у окна,
Внешне — вроде не одна,
Горла спазмы
Безобразны,
Боль — до сердца, как до дна
Но что вы, плакать? Никогда!

А когда вдруг вспыхнет рампа,
Съем всю тушь, в слезах скользя.
Лишь на сцене плакать можно,
За кулисами — нельзя,
Что вы, что вы, нам — нельзя.

Она цеплялась за любовь

Она цеплялась за любовь,
Как за последнюю надежду,
Что омолаживает кровь
И носит модные одежды.

Она цеплялась за любовь,
Она счастливой быть хотела,
Пусть не хозяйкой, пусть рабой
Чужой души, чужого тела.

Она цеплялась за любовь
Уже стареющей рукою.
Любовь, надменно хмуря бровь,
Китайский чай пила с другою.

Что мы знаем о композиторских работах Аллы Пугачёвой?

Во время работы над к-ф «Женщина, которая поёт» Алла Пугачёва, скрываясь под псевдонимом Борис Горбонос, пропихнула в саундтрек свои собственные песни, причём без ведома главного композитора фильма — Александра Зацепина. В результате Зацепин рассорился с певицей в пух и прах, и их сотрудничество прекратилось.

Ничуть не оправдывая неэтичный поступок, стоит признать, что Пугачёва оказалась талантливым композитором. Фото: обложка диска

Одной из первых её песен, исполненных на публике, как раз и стала та самая эмоциональная баллада, которая даст название кинокартине. На создание песни Пугачёву вдохновило стихотворение кабардино-балкарского поэта Кайсына Кулиева (в пер. Наума Гребнева), прочитанное ею в одном из журналов. Правда, написано оно было от мужского лица, и ударная строчка звучала иначе: «Той женщине, которую люблю».

А. Пугачёва:
«Меня поразила простота, искренняя, неподдельная теплота в отношении к женщине. И мне захотелось, чтобы и ко мне так относились. Стихи мне понравились, и я показала их моему другу-композитору Лёне Гарину. Когда я их ему читала, у него на глазах были слёзы. Он сказал: „Если тебе страшно написать одной, давай вместе напишем музыку“. Тогда я только начинала писать музыку…
Кайсын Кулиев как бы написал для меня. Я рискнула поменять слово „люблю“ на слово „поёт“. Песня сразу стала только моей. После того как она была аранжирована Л. Гариным, вызвали музыкантов ночью к себе в номер гостиницы (были гастроли в Харькове) и стали репетировать. Когда прошло первое выступление, меня не покидало чувство, что с этой песней будет что-то связано. Именно эта песня дала название будущему фильму…».

Кстати, последний факт очень обидел Дербенёва — ведь официально поэтом кинокартины числился он, а назвали её по строчке не из его песни. Впрочем, тогда дело до ссоры не дошло…

Из других песен Пугачёвой, вошедших в фильм, особенно сильное впечатление лично на меня произвёл «Сонет Шекспира». Так как сонетов у классика было немало, стоит уточнить, что это был «Сонет № 90» в пер. С. Маршака («Уж если ты разлюбишь, так теперь…»). И Пугачёва была отнюдь не единственной, кто писал к нему музыку.

Например, в советском к-ф «Смерть под парусом» (1977) (сразу после титров) можно услышать, как положил на музыку «Сонет № 90» знаменитый латвийский композитор Раймонд Паулс. Кроме того в фильме звучит ещё один сонет Шекспира — 121-й («Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть»).

А вот бардовской публике хорошо известна версия 90-го сонета, написанная и исполненная Сергеем Никитиным. Надо сказать, что вариант Пугачёвой местами напоминал «никитинский», но, во-первых, исполнялся от женского лица, а во-вторых, звучал не проникновенно, как у барда, а мощно, театрально, практически на грани отчаяния. Фото: Источник

Положить сонет на музыку не так-то просто. Дело в том, что, кроме традиционных четверостиший (катренов), он имеет завершающее трёхстишие, либо (как в случае 90-го сонета) двустишие. Если Никитину удалось вписать двустишие в музыку без изменений, то Пугачёвой пришлось повторить одни и те же строчки несколько раз:

Что нет невзгод, а есть одна беда,
Что нет невзгод, а есть одна беда —
Моей любви лишиться,
Моей любви лишиться,
Моей, моей любви
Лишиться навсегда!

На этом редактирование текста не завершилось.

А. Пугачёва:
«В 90-м сонете Шекспира в переводе Маршака есть строка:
Пусть долгая не разрешится ночь.
А на музыку ложилось так:
Пусть долгая не разродится ночь.

Могла я позволить себе такую вольность? Решилась на нее лишь с благословения шекспироведов, ссылавшихся на вольность переводов».

Вообще-то, правка странная. Если певица опасалась, что «разрешится» будет слышаться, как два слова — «раз решится», то и в новом варианте этот недостаток сохранялся. В принципе, я в детстве и слышал вместо «Пусть долгая не разродится ночь» — «Пусть долгая не раз родится ночь»…

По признанию Пугачёвой, её публика, привыкшая к простым эстрадным песням, поначалу сдержанно воспринимала эти более глубокие композиции. Но в итоге полюбила и их.

«Женщина, которая поёт» стала победительницей «Песни года-78», а благодаря одноименному фильму (критика которого была неоднозначной), Пугачёву назвали «актрисой года», согласно опросу читателей журнала «Советский экран».

С этого времени певица (уже под своим настоящим именем) продолжала периодически выдавать на гора добротные композиторские работы. Многие известные песни были написаны для фильмов, которые мало кто помнит. Например, «Звёздное лето», впервые прозвучавшее в одноименном детском фильме армянской киностудии вместе с песнями «Три желанья» и «Папа купил автомобиль». Строчку «Я так хочу, чтобы лето не кончалось» остряки быстро переделали — причём настолько пошло, что на приличном сайте её не приведёшь.

В документальном фильме производства Финляндии «У Аллы» («Alla-la») «Звёздное лето» можно даже услышать на витиеватом финском языке .

Ещё одним хитом композитора Пугачёвой стала песня «Поднимись над суетой» («Просто»), написанная для к-ф «Пена», снятого в 1978 году мужем певицы — Александром Стефановичем. Ритмика композиции оказалась столь сложной и разнообразной, что в попытках положить на неё текст обломали перья немало поэтов. Справиться с задачей удалось лишь Илье Резнику — и то далеко не сразу: поэт перепробовал около девяти разных вариантов. Фото: обложка диска

А. Пугачёва:
Тогда еще не было мобильных телефонов с «SMS-сками», и он прислал мне текст телеграммами. Не одна телеграмма, а несколько, и надо было их все в длинную-длинную склеить. И тогда получался текст, вот так.

А вот — та же песня на немецком языке, исполненная певицей для передачи телевидения ГДР «Пёстрый котёл» в 1979 году.

Пугачёва всегда была неравнодушна к поэзии и постоянно черпала вдохновение в стихах как именитых классиков (вроде Мандельштама), так и малоизвестных современников.

Например, свою песню 1981 года «Держи меня, соломинка» она сочинила на стихотворение Евгения Шпионского, обнаруженного в сборнике «Тайфун» (1976). Оригинал был отредактирован, сокращён на одно четверостишие, аранжирован в модном стиле регги и стал эстрадным хитом. Приведу выпавший фрагмент:

А жизнь на вкус — горька и солона,
Но голова маячит над волною.
Со мною вместе падает волна,
Но поднимается она опять со мною!

Ещё интересней история текста другой песни.

Певица не всегда находила стихи сама, иногда ей их приносили. Так в 1986 году она обнаружила у себя на столе стихотворение «Найти меня», на которое написала бодрую песенку — вполне в духе тогдашней советской моды на рок. Вот только подписи под стихами не оказалось. Пришлось певице записать обращение по радио — мол, ау, автор, отзовись! И автор нашёлся — им оказался поэтесса Белла Деметр.

Несмотря на свои таланты, Пугачёва не прекращала работы с другими композиторами.

Два композитора. Марк Минков и Виктор Резников

Два композитора. Марк Минков и Виктор Резников

В самом конце 70-х, еще до начала «второй волны», связанной с сотрудничеством Пугачевой с ее вторым мощным композитором — Раймондом Паулсом (первым, как мы помним, был Александр Зацепин), ее творческая судьба пересеклась с двумя композиторами из разряда «помельче», но которые сумели обогатить ее репертуар парой-тройкой знаковых песен. Речь идет о москвиче Марке Минкове и ленинградце Викторе Резникове. О них и расскажем.

Минков родился в ноябре 1944 года в Москве. С шести лет учился в музыкальной школе, а в 16 лет поступил в музучилище при Московской консерватории. Окончив училище, он стал студентом консерватории. А в 1970 году вступил в Союз композиторов СССР, причем на экзаменах так исполнил свои произведения, что один из принимающих — композитор Вано Мурадели — прилюдно его расцеловал.

А спустя год (1971) к Минкову пришла всесоюзная слава благодаря ТВ. Именно там 14 февраля 1971 года состоялась премьера сериала «Следствие ведут знатоки» (Дело № 1 «Черный маклер»), где звучала песня Марка Минкова «Наша служба и опасна и трудна» (стихи — А. Горохов). С тех пор эта песня стала гимном советской милиции, а Минков превратился в популярного композитора. Причем не только для взрослой аудитории. Например, в 1975 году он написал прекрасную музыку к мультфильму «В порту».

Что касается взрослого кинематографа, то назову лишь несколько художественных фильмов, где звучала музыка Марка Минкова: «Ар-хи-ме-ды!», «Без права на ошибку» (оба -1975), «В зоне особого внимания» (1978), «Мы из джаза» (1984).

Что касается сотрудничества композитора с Аллой Пугачевой, то все вышло случайно. Во второй половине 70-х Минков писал песни к спектаклям, и в одной из постановок Театра имени А. С. Пушкина — «Мужчины, носите мужские шляпы» — одна из актрис исполнила его песню «Не отрекаются, любя» на стихи Вероники Тушновой. Именно эту песню Минков в 1977 году и решил предложить Пугачевой. И она с удовольствием ее взяла, сделав суперпопулярной. Например, когда в середине октября 1977 года в рубрике «Звуковая дорожка» в газете «Московский комсомолец» стали впервые публиковать хитпарад лучших песен (до этого там печатали только хит-парад лучших дисков), песня «Не отрекаются любя» заняла 4-е место. А впереди стояли: «Родина моя» (исполнитель — София Ротару), «Из вагантов» (исполнитель — Игорь Иванов), «Соловьиная роща» (исполнитель — Лев Лещенко). Эту же песню Пугачева выбрала для исполнения год спустя, когда ее пригласили выступить в финальной «Песне года-78».

В том же 1978 году в репертуаре Пугачевой появилась еще одна песня Минкова — «Эти летние дожди» (стихи — С. Кирсанов). И снова это произведение прежде звучало в театре — в спектакле Центрального детского театра «Кто, если не ты». Через год появилась еще одна их совместная песня — «Ты знаешь, все еще будет» (стихи — В. Тушнова). Эти песни, ставшие шлягерами в исполнении Пугачевой, позволили Минкову окунуться во вторую волну популярности. Чуть позже он написал для Пугачевой еще несколько песен: «Ты на свете есть» (стихи — Л. Дербенев), «На дороге ожиданья» (стихи — Ю. Энтин), «Монолог» (стихи — М. Цветаева). Их активное творческое содружество продлилось до 1984 года.

После развала СССР Минков почти перестал писать эстрадную музыку. Почему? Вот его собственные слова:

«Мне омерзительна современная эстрада. Стараюсь ее не знать. Точнее, отвратительна попса. Боря Моисеев — чистой воды извращенство. Спел мою песню «Не отрекаются любя», даже не поставив меня в известность. Я запретил его продюсерам выпускать пластинку. Он заявил, что имел большой успех на концерте, повернулся к публике спиной и снял штаны. Я не ударил его лишь потому, что рядом находился мой сын. Вот это и есть лицо нашей попсы, точнее, та часть, которую любит демонстрировать публике Моисеев…»

Виктор Резников и Алла

Марк Минков скоропостижно скончался от сердечного приступа на своей даче 29 мая 2012 года. На прощании с Марком Минковым в Доме Кино были многие деятели культуры, в том числе и Алла Пугачева, которая сказала короткую прощальную речь:

«Если бы от наших речей он мог встать и сказать: «Ребята, спасибо, я буду дальше жить». Да, традиции нужно соблюдать, и после слов одного серьезного и мудрого человека я абсолютно уверена, что все то, что мы сегодня говорим, во-первых, слышит Марк, а во-вторых, это характеристика, которую мы даем Всевышнему об этом человеке. Это приравнивается к молитве за упокой. Конечно, не верится, любая смерть — это неожиданность. Но Марик, который никогда не жаловался, что ему 68 лет, этот застенчивый человек… Стопроцентно можно сказать, что это один из последних мелодистов нашей страны. Уходят люди, которые без музыки, без этой профессии не мыслили себя. Ушел высочайший профессионал, которому было подвластно все — и песня, и камерная музыка, и крупные формы».

В 1980 году в репертуаре Пугачевой зазвучали песни еще одного композитора — Виктора Резникова. Он был на восемь лет моложе Минкова (родился в Ленинграде в мае 1952 года), но так же, как и он, в шесть лет был отдан родителями в музыкальную школу. Правда, проучился он в ней недолго — всего три месяца (возникли проблемы со здоровьем из-за нежелания мальчика заниматься музыкой).

После окончания средней школы Резников поступил в Ленинградский педагогический институт имени А. Герцена. А год спустя, в 1970-м, написал свою первую песню под названием «Бродяга Апрель». А во второй половине 70-х стал одним из первых в СССР создавать музыку на компьютере. В 1978 году Резников был принят в «Ленконцерт» в качестве композитора и музыканта. Именно тогда на его горизонте и возникла Алла Пугачева. Дело было так.

Однажды приятель Виктора спросил у него: почему ты никому не показываешь песни? А в это время в Ленинграде с гастролями была Алла Пугачева. Резников набрался смелости, приехал к ней в гостиницу и буквально чудом прорвался в ее номер. Чуть позже его мама, Лилия Ефимовна, расскажет: «Помню, звонит он мне и говорит: мама, Алла взяла у меня четыре песни!» — «Господи, какая Алла? — не поняла я. «Да Пугачева!».»

Так в 1980 году в репертуаре Пугачевой появилось сразу две песни Резникова: «Улетай, туча» и «Признание». А в 1983 году Пугачева спела еще одно его произведение — «Бумажный змей» (музыка и стихи — В. Резников), год спустя — «Телефонную книжку» (музыка и стихи — В. Резников). На этом их сотрудничество закончилось, хотя Резников писал песни для других популярных исполнителей: для Ларисы Долиной («Льдинка», «Половинка»), Михаила Боярского («Старенький дворик»), Людмилы Сенчиной («Солдатка»).

Кстати, последнюю песню чуть позже возьмет в свой репертуар и Алла Пугачева. Но будет это уже после трагической гибели композитора.

Резников попал в автокатастрофу 21 февраля 1992 года, когда на своем автомобиле ВАЗ 2106 поехал отвозить дочь Аню к матери. Он уже подъезжал к дому матери на Белградской улице и принял правее, чтобы развернуться в обратном направлении и остановиться, но в этот момент в его машину со стороны водительской двери врезался автомобиль «Волга», ехавший сзади с большой скоростью. Дочь композитора при аварии не пострадала. Все это произошло на глазах матери Резникова, которая вышла на улицу, чтобы встретить сына и внучку.

Резников был доставлен в тяжелейшем состоянии в Военно-медицинскую академию Санкт-Петербурга. Ему было сделано три операции. Во время последней — 25 февраля — сердце композитора не выдержало.

На похоронах было много известных людей, причем не только из мира эстрады: актер Михаил Боярский, футболист Евгений Ловчев, певец Михаил Муромов, телеведущая Тамара Максимова и др. Ждали приезда Аллы Пугачевой, Валерия Леонтьева, Юрия Антонова, чьи концерты редко обходились без песен Резникова. Но они так и не приехали.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Илья Резник

– Илья Рахмиэлевич, в советские времена поэты-песенники были в фаворе. Эта профессия считалась едва ли не самой прибыльной из всех творческих. А как вам сейчас живется?

– В те времена защищали авторские права, и мы могли безбедно существовать. Сейчас смешно сказать: мои авторские гонорары в месяц составляют примерно десять минут звучания концерта звезды. За исполнение песен по радио приходят 20–30 копеек, ну, может быть, рубль. В итоге за месяц набирается примерно 12 тысяч рублей. Для сравнения: на Западе с одним хитом можно стать миллионером.

– Поэтому вы решили заняться бизнесом – организовали собственное издательство и выпускаете книги?

– Да, мы выпускаем книги, но это не бизнес. Какой же это бизнес, если у нас нет своих магазинов? Готовим макеты для больших издательств, но это мизерный процент нашей деятельности. Так что, дай Бог, на зарплату сотрудникам заработать. Выпускаем детские книги, энциклопедии по искусству, есть у нас и «Золотая коллекция для школьников». В сотрудничестве с Минобороны сделали книжку «Служить России» для солдат, у нее очень удобный формат – как раз в нагрудный карман вмещается. В ней стихи о родине и песни о войне, афоризмы, посвященные ратному труду. Для ФСБ сделали книгу про героев-чекистов. Еще я выпустил книгу молитв, патриарх благословил их.

– Вы православный?

– Нет. Я – верующий без всякой религии, но тяготею к православной церкви, правда, постов не соблюдаю. Пишу молитвы, и они православные.

– Вы ходите в православный храм, а в синагоге бываете?

– Не хожу я в синагогу. В 77-м году я отдал дань еврейскому народу, написав пьесу «Черная уздечка белой кобылицы». Музыку к ней написал Юрий Шерлинг, а Илья Глазунов замечательно все оформил. Но что поделаешь, если душа просит православную молитву. Поэтому я и пишу молитвы. Их просит мое сердце. Не важно, какой ты религии принадлежишь – православной, магометанской или баптистской. Важно, что ты веришь в светлое, чистое, божественное.

– Давно вы пишете молитвы? Случайно, не после перестройки, когда стало модным ходить в церковь?

– При чем тут модно или не модно? Что тут может быть модного? Пришло время, и я стал писать их. Как это получилось, сам не знаю. Наверное, Бог руководит моей рукой, и я пишу. Каждое утро, просыпаясь, я говорю: «Боженька, дай мне что-нибудь». И он мне дает каждый день: или детское стихотворение, или молитву, или философские размышления.

– Как может светский поэт писать церковные молитвы?

– Вам нужно их почитать. Молитва – это монолог человека. Я считаю, что человек должен молиться своими словами.

– Раньше фамилии, похожие на вашу, меняли, чтобы избежать неприятностей. Почему вы не взяли псевдоним?

– На радио я был в «черных списках». В Союз писателей два раза поступал и оба раза меня не приняли, несмотря на то, что книги у меня выходили. Прямо мне никто не говорил, чтобы я поменял фамилию, но это как бы подразумевалось. Как-то Эдита Пьеха сказала мне: «Знаешь, когда я объявляю твою фамилию, то звучит как-то резко. Может быть, ты поменяешь фамилию на Максимов, в честь сына?» Я ей ответил: «Пьеха тоже странная фамилия». Я никогда не шел на сделку с совестью, у меня всегда была своя позиция. Я не боялся навлечь на себя огонь или потерять каких-то попутчиков, если выскажу свое мнение. Все, что я когда-то говорил, готов повторить. Поэтому я уважаю сам себя, а это, поверьте, дороже всяких гонораров.

– Вам уже за 60. Считается, что после сорока лет поэты исписываются. У вас как-то все наоборот. Писать стихи – это для вас ремесло?

– Почему ремесло? Это потребность души. Я все время пишу, но ничего не зарабатываю на этом. Вот и книги, которые мы выпускаем, не продаются, а дарятся. Мне интересно писать, интересно менять жанры. Сейчас написал 24 кулинарных сонета. Интересно работать с детьми, для ансамбля «Домисолька» написал тридцать песен. Для солдат пишу. Например, написал гимн армии «Служить России». У меня есть друг, он командующий пограничными войсками, и я написал «Марш пограничников». Какой же это бизнес? За это мне никто не платит. Шоу-бизнес мне не интересен. Раньше, когда я писал песни для Аллы Пугачевой, был кураж. Мы с кем-то боролись, что-то кому-то доказывали. Помню, как на концерте в День милиции она спела «Дежурный ангел» без разрешения худсовета. Был шок. А песня-то – совсем безобидный романс. Сейчас это кажется смешным, а тогда… Скандала, конечно, не было, но долго разбирались: как это можно петь песню на концерте без решения худсовета? Был кураж, когда мы с Раймондом Паулсом поднимали Лайму Вайкуле. Она же пела в ночном ресторане в Латвии, а мы с Паулсом сделали ей новый репертуар, и она стала звездой. Сейчас такого куража нет. Есть сытый, довольный собой, купающийся в роскоши шоу-бизнес. Меня это не интересует, мне это претит. И сочинения их тоже претят.

Хиты Аллы Пугачёвой — часть 11

ЧАСТЬ 1 — здесь ЧАСТЬ 2 — здесь ЧАСТЬ 3 — здесь ЧАСТЬ 4 — здесь ЧАСТЬ 5 — здесь ЧАСТЬ 6 — здесь ЧАСТЬ 7 — здесь ЧАСТЬ 8 — здесь ЧАСТЬ 9 здесь ЧАСТЬ 10 — здесь

В конце 1985-го газета «Смена» подводила музыкальные итоги уходящего года. Среди певиц главной «звездой» ожидаемо объявили Аллу Пугачёву, а среди певцов — лидера рок-группы ДИНАМИК — Владимира Кузьмина. Увидев сей результат, Примадонна не могла не заинтересоваться «конкурентом» и решила с ним познакомиться…

Встреча состоялась за кулисами — после концертов ДИНАМИКА в феврале 1986 года. Судя по всему, юноша приглянулся Пугачёвой не только, как талантливый исполнитель, но и как мужчина. Певица почти сразу озвучила ему предложение, от которого трудно было отказаться: « А переходи-ка ко мне в РЕЦИТАЛ ». Кузьмин уже давно устал от постоянных проблем с легализацией группы. А учитывая то, что Пугачёва не посягала на его статуса композитора и исполнителя, раздумывал он недолго.

Слухи о новом «протеже» Пугачёвой стали реальностью, когда пара выступила дуэтом, исполнив знаменитый хит «Две звезды». Несмотря на композиторские таланты Кузьмина, эту песню написал не он, а Игорь Николаев.
Доподлинно известно, что её история началась на дне рождения Николаева в ночь с 16 на 17 января 1986 года. Когда «звёздную» компанию гостей — Пугачёву, Болдина, Резника, Горобца — сморил сон, оставшийся в одиночестве именинник сел за рояль да и написал будущий хит — вместе со стихами.

Так или иначе, уже в марте песня была исполнена Пугачёвой и Кузьмином на концерте «Цветы и песни Сан-Ремо в Москве». Однако самым запоминающимся стало выступление дуэта на концерте в городке Зелёный Мыс вблизи злополучной Припяти…
Как известно, 26 апреля произошла масштабная авария на энергоблоке Чернобыльской АЭС. На ликвидацию аварии героически отправилось множество советских людей. Одни погибали сразу, другие умирали от лучевой болезни позже…
Звёзды эстрады тоже не остались в стороне. В мае Пугачёва организовала благотворительный концерт «Счёт №904», а 9 сентября лично отправилась на Припять — выступать перед ликвидаторами аварии.

Пугачёва в зоне Чернобыльской аварии.

По словам певицы, поездка вскоре ей аукнулась — воспалилась щитовидная железа, а завести ребёнка нормальным способом отныне стало невозможно…

Кстати, Кузьмину сладкая песенка про две звезды никогда не нравилась.

В. Кузьмин, 2004:
«Таким меня и узнала публика — прилизанным, в белом костюмчике, нежным романтическим юношей, которым, кстати, я никогда не был. И песню эту я никогда не любил и не понимал».

А вот Николаев, напротив, своим хитом очень гордился.

И. Николаев:
«Когда строчка из песни уходит в народ в виде поговорки или пословицы, то тем самым это народное признание. Когда говорят «две звезды, две светлых повести» как нечто не имеющее отношения к песне, тогда я понимаю, что «да», как у поэта у меня получилось!
…Она была написана в стиле Сан-Ремо, очень бодро, и пела ее абсолютно счастливая пара. Суть в том, что если две звезды падают, то обратно на небо вернуться уже не могут. Падение — действительно праздник, любой парашютист вам об этом скажет. Но хотелось бы как минимум иметь за спиной парашют! Когда потом всплывает скрытый смысл таких песен, становится как-то не по себе».

Впрочем, Кузьмин тоже изрядно обновил репертуар Пугачёвой своими песнями. В их числе — Золотая Карусель, Этот парень с гитарой и, конечно же, знаменитый хит Надо же. Именно с ним парочка выступала в 1987 году на фестивале, проходящем уже в самом Сан-Ремо.

В. Кузьмин:
«Я никогда не писал однодневных супершлягеров. Однажды, правда, мы поспорили с Пугачевой, и я написал песню «Надо же». Она мне стала говорить, что я сочиняю очень сложную музыку… Пришлось доказать ей, что такую песню написать проще. Но мы вместе над ней работали. Музыка и слова мои, Алла выступила как продюсер. Это был такой спортивный интерес.
…Песню (для выступления на Сан-Ремо — С.К.) мы, кстати, выбрали по совету опытного итальянского продюсера. Итальянцы же в Сан-Ремо пели, извините, такую «нудятину» — все на один манер, в романтическом миноре, что я чуть не заснул, благо, по московскому времени уже четыре утра было, когда объявили наш выход».

К 1988 году творческий дуэт Кузьмина и Пугачёвой распался. Да и Игорь Николаев к тому времени уже сделал себе на голове перманент и предстал, как сольный исполнитель. Впрочем, он был достаточно плодовит и стабильно снабжал певицу песнями до самого конца советской эпохи (последним ярким совместным хитом стало пошловатое «Озеро надежды»).

К тому же во второй половине 1980-х Пугачёва активизировалась, как композитор. Вот краткий дайджест её собственных хитов того периода.

— « Алло »
В 1986-88 годах мода на «хеви-металл» в СССР становится массовой. Даже такие матроны советской эстрады, как Ротару и Пугачёва наряжаются в клёпанную кожу и привносят в аранжировки тяжёлые риффы. Но если в «Хуторянке» Ротару ревущая гитара звучит смешно, то «Алло» вышла у Пугачёвой более органичной. Кстати, в создании этой песни поучаствовал Николаев – правда, только в качестве поэта.

— « Королева »
Текст этой красивой и грустной баллады тоже написал Николаев, но идея исходила от Пугачёвой. Песня стала своеобразным посвящением бывшей однокласснице певицы — надо сказать, не самым приятным посвящением… Недаром в книге нот к своим песням, Пугачёва сопроводила «Королеву» примечанием:« Ленка! Я не хотела бы, чтобы ты узнала себя в этой песне (имя изменено) ».

— « Я тебя поцеловала »
Первоначально этот текст адресовался не мужчине, а женщине, точнее – девушке, точнее – самой Пугачёвой. Написано оно было давно, когда за 17-летней Аллой ухаживал юноша по имени Александр Николаев и посвящал ей множество стихотворений. Позже певица нашла одно из них под названием «Ты меня поцеловала» и исполнила от своего лица.

А. Пугачева:
«Сейчас так много популярных Николаевых, что я решила дать псевдоним автору этого стихотворения — Сандр Нико. Интересно, где ты сейчас, Александр?».

— « Фотограф »
Стихи написал Илья Резник. В остальном дадим слово самой певице.

А. Пугачева:
«Я не люблю фотографироваться. Но это неотъемлемая часть жизни артиста. Мне везло на хороших фотографов. Они делали меня на фото счастливой».

— «Три счастливых дня»
Мелодию этой песни Пугачёва сочинила ещё в 1982 году после своего возвращения из Франции, (певица выступала в главном концертном зале Парижа «Олимпия»). Долгое время музыка была «немой», а потом Резник написал на неё песню «В городе моём», которую отдали очередной «протеже» Пугачёвой — Жанне Агузаровой. Лишь на «Рождественских встречах — 90» Пугачёва исполнила песню сама — с новым текстом, где от первой версии Резник оставил лишь строчки про «маленькую смерть».

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

Поэт Павел Жагун – о работе с Пугачевой, песне для «Корней» и панк-провокации на эстраде

В апреле в Москве прошел Х международный фестиваль «Поэтроника», который с 2008 года объединяет актуальных поэтов, экспериментальных музыкантов и художников России, Европы и Америки.

Один из самых интересных арт-фестивалей страны основал Павел Жагун – поэт, композитор, саунд-артист. Песни на его стихи слышал каждый: его тексты легли в основу хитов Аллы Пугачевой, Валерия Леонтьева, групп «Корни», «Моральный кодекс», «Иванушки International» и других российских поп-звезд.

Но одновременно с этим Павел Жагун известен как независимый художник, работающий в области электроакустики, индастриала и поставангарда. Корреспондент портала Москва 24 поговорил с поэтом и композитором и узнал детали его необычной творческой биографии.

– Как в Советском Союзе, в условиях если не информационной блокады, то малой доступности независимой музыки, вам удавалось узнавать о западной экспериментальной сцене? Ведь про тех же Throbbing Gristle даже на родине мало кто знал.

Основными источниками информации в СССР были всевозможные книги и пособия для преподавателей и учащихся вузов. Подобные издания можно было довольно просто обнаружить на полках мало-мальски приличных библиотек во многих творческих учебных заведениях. Эти пособия, как правило, критиковали зарубежные исследовательские художественные практики, художественный и музыкальный академический авангард, именуя любое экспериментальное искусство «формализмом».

Для многих здравомыслящих это было движение от обратного. Все знали о Кейдже, Фелдмане и Штокхаузене, да и в СССР в то время уже были советские Эдисон Денисов, София Губайдулина, Альфред Шнитке. Я любил посещать концерты академического композитора-авангардиста Валентина Сильвестрова в начале 1970-х. Мне нравилась энергия, которая возникала на подобного рода мероприятиях.

В то время чем больше что-то критиковали культурные функционеры, тем больший интерес вызывало это художественное явление. Все эти алгоритмы существования были абсолютно привычными. Наверное, именно тогда нам стало понятно, что политика не имеет ничего общего с реальной жизнью.

– Одновременно с работой в «Рецитале» (аккомпанирующем ансамбле Аллы Пугачевой) вы начали заниматься музавангардом. Из-за такой своего рода двойной жизни не возникало внутреннего диссонанса?

Работа сессионным музыкантом не имеет ничего общего с сочинением и записью своей собственной музыки. Разница такая же, как между чтецом чужих стихов и сочинителем своих. Профессиональный исполнитель-инструменталист обязан уметь читать ноты любой сложности, в любом стиле и жанре, и делать это на профессиональном уровне в студии, в прямом эфире, на ответственных концертах и прочее.

У каждого музыканта-профессионала свой рейтинг. Показателем уровня и востребованности музыканта являлись наиболее престижные и высокооплачиваемые вакансии. А также коллективы, гастролирующие за рубежом. Для меня таким местом работы, после десятка других, стал «Рецитал». Подобная работа мне казалась куда интереснее, чем всю жизнь просидеть в оперной оркестровой яме.

Также для меня был важен уровень качества аппаратуры, с которой предстоит работать. Стоит ли говорить, что в «Рецитале» был самая лучшая аппаратура в СССР, которую можно было себе только представить. В дополнение народная артистка, пригласив меня в свой коллектив, предоставила новую трехкомнатную квартиру и московскую прописку.

Любой оркестровый исполнительский опыт для действующего композитора всегда оказывается весьма полезен: так ты исследуешь устройство музыки изнутри. Однако следует понимать, что исполнение и сочинение музыки – это две абсолютно различные формы деятельности. Я никогда не испытывал никакого диссонанса как исполнитель и сочинитель. Я просто всегда знал, что как композитор хочу и буду всегда делать только то, что еще никто до меня даже не пытался. А иначе зачем.

– Когда интересующиеся современной литературой читатели узнают, что вы автор текстов невероятного множества песен, они не верят. Аналогично – с теми, кто слышал написанные вами песни, но не читал ваших «серьезных» книг. Как вы переключаетесь между «ремесленником» и «художником» и переключаетесь ли вообще?

Я часто говорю в своих интервью, что тексты моих песен – это не поэзия, это драматургия в чистом виде, просто использующая поэтические приемы. Когда я пишу песенный текст, я пишу не стихи – я пишу монологи для определенных персонажей с индивидуальным набором человеческих качеств и черт. Со своей лексикой, психофизикой и ментальностью. Также пытаюсь, чтобы тексты полностью соответствовали герою фонетически.

В начале 1980-х я задумал написать провокативный концептуальный цикл текстов под названием «Эстрадные песни восточных славян» с эпиграфом из Аркадия Северного: «Вы хочете песен, их есть у меня». Все мои эстрадные персонажи используют «внешние языки», их тексты – это наиболее употребляемые речевые клише, новомодные словечки, известные народные пословицы, поговорки, расхожие образы эстрадной лирики и прочая советская песенная атрибутика.

Все это во многом перекликается с событиями и героями любимого мной отечественного черно-белого кино и их многочисленными советскими песнями. Такая своеобразная подчеркнуто советская эстетика, знакомая с детства, и легла в основу корпуса этих текстов, который, впрочем, продолжает до сих пор успешно пополняться. Увлекательное оказалось дело.

Так концептуальный стеб, замешанный на панк-провокации, проник на эстраду. Все, кто хорошо меня знают, прекрасно понимают, что это – скрытая ирония. Те же, кто узнают об этом впервые, очень часто не на шутку расстраиваются. Именно это мне и интересно. Парадоксальность во всех ее проявлениях – наиболее увлекательное явление.

Что же касается, собственно говоря, современной академической поэзии, то здесь мы имеем дело, наоборот, с «внутренними языками» – современному автору над ними необходимо специально работать, создавать авторского себя и «свой язык» из ничего. Пишущему сегодня необходимо генерировать что-то личное, внутреннее, ни на что не похожее. Здесь нет никаких готовых алгоритмов, никаких языковых клише и прочих литературных лекал, никаких уже существующих речевых форм.

Эта работа с клише и антиклише всегда была для меня интересным экспериментом с массовым сознанием. Мне нравится любая работа со словом и звуком. Это по-настоящему увлекает.

– В «Википедии» ваша дискография начинается с 1984 года, но на «Дискогсе» мне не удалось найти записи тех лет на физических носителях. Сохранились ли артефакты самого раннего вашего периода экспериментального творчества? Хотя бы в оцифрованном виде?

На моем сайте можно обнаружить все мои звуковые эксперименты в хронологическом порядке.

– Не могу не спросить про самую известную песню группы «Корни» – «Ты узнаешь ее», которая стала чуть ли не главной культурной интервенцией в массовое сознание тех лет. Над песней смеялись все, кому не лень, но она все равно стала национальным хитом. Вы как-то рефлексировали в то время по поводу этого двоякого состояния?

Композитором этого трека была использована часть текста, написанного мной еще в восьмом классе. Тогда это было просто стихотворение, называлось «Малина и Хлоя», и имело вполне конкретное юношеское посвящение.

В этом тексте умышленно были использованы непривычные для неподготовленного слушателя метафоры, обращающие на себя внимание необычные образы. Получилось что-то напоминающее брызги холодной воды в лицо. Они-то и сработали, как потом говорили известные критики. Трек несколько лет продержался в топе.

– Поэтические тексты вы пишете с самого юного возраста, но первую книгу стихов «Радиолярии» опубликовали в 2007 году, уже будучи совсем зрелым автором. Почему вы выдержали настолько долгую паузу перед стартом?

Я всегда избегал любых поэтических публикаций. В годы моей юности лучшие поэты были или совсем запрещены или вовсе не опубликованы. У нас дома всегда хранились самиздатские, отпечатанные на машинке под копирку отдельные стихотворения Осипа Мандельштама, Алексея Крученых, Велимира Хлебникова, братьев Бурлюков и Даниила Хармса, некоторые романы Михаила Булгакова.

Осознавая всю бессмысленность советской литературной возни, я дал себе слово еще в юности писать только «в стол». Никогда ничего не издавать. Именно таким нехитрым способом можно было исследовать все, что хочешь. Все равно никто не увидит.

Однако ближе к 50 годам издателям удалось все-таки уговорить меня что-то опубликовать, хотя бы издать свои давно написанные книги и отдельные тексты.

– Фестиваль «Поэтроника», как мне кажется, стал светлой эпитафией по эпохе «поколения 30-летних» – последнему массовому и при этом интересному явлению в русской литературе. Можете опровергнуть этот тезис?

«Поэтроника» это то, чего не хватало всегда лично мне самому. Я невероятно рад, что это кому-то оказалось тоже необходимо. Последний фестиваль был замечательным. Спасибо дорогим друзьям и коллегам.

– Организаторы альтернативных арт-фестивалей, с которыми мне доводилось общаться, сетуют на пресыщенность московской публики и наперебой говорят о том, с каким незамутненным интересом их встречает региональная публика. Нет планов устроить выездную «Поэтронику», скажем, во Владикавказе, Белгороде или Сыктывкаре?

Принципиально наш фестиваль некоммерческий, но любые перемещения по стране, как мы знаем, требуют дополнительных средств. Связывать «Поэтронику» с финансами и различными институциями пока нет никакого желания. Структура перформанса слишком свободна для фунционеров и институциональной цензуры.

На своих перформансах мы ждем хорошо подготовленного к современному искусству слушателя и зрителя. Также на наших мероприятиях всегда есть и будет место для просто интересующихся новыми тенденциями искусства людей с открытым сознанием.

– Какую музыкальную композицию вы бы послушали, если бы знали, что для вас она станет последней?

Пусть это будет «Вокализ» Сергея Рахманинова в исполнении Тимофея Докшицера.

голоса

Рейтинг статьи

Читать еще: Почему ты меня избегаешь стихи

Кто писал стихи для пугачевой

fan-club-alla.ru

Алла Пугачева и поэзия

Чеканщик

Мимоходом

Что мы знаем о композиторских работах Аллы Пугачёвой?

Два композитора. Марк Минков и Виктор Резников

Читайте также

Марк Ли

Глава 8 Крах дирижирующего композитора

РЕЗНИКОВ ВИКТОР

Марк Малкович

Марк Аврелий (121–180)

РЕЗНИКОВ Виктор

Глава VIII. Личность композитора

Патетическое воспоминание композитора Андрея Петрова

Глава пятая Я ДРУГА ЖДУ. РАССКАЗ РОДИОНА ЩЕДРИНА, КОМПОЗИТОРА И ДРУГА ПОЭТА

Марк Дейч