Цветаева стихи растут как звезды и как розы анализ

1. Понятие «лирика». Лирика как род литературы.

Для этого рода литературы свойственно скорее позитивное, светлое отношение к происходящему, чем негативное, скептическое. И хотя многие лирические произведения написаны на минорный лад, общее впечатление все равно настраивает читателя на, так называемою, «светлую грусть», заставляет задуматься, размышлять о прочитанном.

Главным персонажем лирических произведений является лирический герой: именно его внутренний мир и показан в лирическом произведении, от его имени писатель ведет повествование, а мир внешний изображается в разрезе тех впечатлений, которые он производит на лирического героя. Основное отличие, например, эпического героя от лирического в том, что эпический герой является главным участником происходящих событий, но при этом слабо раскрывает свой внутренний мир. Лирический же герой может не быть главным действующим лицом, но остро сопереживает происходящим событиям.

Хотя основной акцент в лирическом произведении приходится на переживания человека, лирика отображает не столько психологию человека, сколько его отношение к происходящему. Также для лирики свойственны поэтические, художественные описания природы, религии, быта и т.п.

В основном, лирические произведения не большие по объему и изобилуют различными художественными приемами: метафорами, эпитетами и т.д.

1. Жанры лирики.

Каждый род литературы подразделяется на жанры. Жанр – это исторически сложившаяся группа произведений, объединенных общими признаками содержания и формы. К таким группам относятся романы, повести, поэмы, элегии, рассказы, фельетоны, комедии и т.д. В литературоведении нередко вводится понятие литературного вида, это более широкое понятие, чем жанр. В этом случае роман будет считаться видом художественной литературы, а жанрами – различные разновидности романа, например, приключенческий, детективный, психологический, роман-притча, роман-антиутопия и т.д.

К лирическим жанрам относят следующие:

Ода (греч. “Песнь”) – монументальное торжественное стихотворение, славящее великое событие или великого человека; различают духовные оды (переложения псалмов), нравоучительные, философские, сатирические, оды-послания и др. Ода трехчастна: обязательно имеет тему, заявленную в начале произведения; развитие темы и аргументы, как правило, аллегорические (вторая часть); финальную, дидактическую (поучительную) часть.

Гимн – стихотворение хвалебного содержания; также пришел из античной поэзии, но если в древности гимны сочинялись в честь богов и героев, то в более позднее время гимны писались в честь торжественных событий, праздненств, нередко не только государственного, но и личного характера.

Элегия (фригийск. “тростниковая флейта”) – жанр лирики, посвященный раздумьям. Возник в античной поэзии; первоначально так называли плач над умершим. Элегия основывалась на жизненном идеале древних греков, в основе которого лежала гармония мира, соразмерность и уравновешенность бытия, неполные без грусти и созерцательности, эти категории и перешли в современную элегию. Элегия может воплощать как жизнеутверждающие идеи, так и разочарование. Поэзия XIX века еще продолжала развивать элегию в “чистом” виде, в лирике ХХ века элегия встречается, скорее, как жанровая традиция, как особое настроение. В современной поэзии элегия – это бессюжетное стихотворение созерцательного, философского и пейзажного характера.

Эпиграмма (греч. “надпись”) – небольшое стихотворение сатирического содержания. Первоначально в древности эпиграммами называли надписи на бытовых предметах, надгробиях и статуях. Впоследствии содержание эпиграмм изменилось.

Эпистола, или послание – стихотворение, содержание которого можно определить как “письмо в стихах”. Жанр также пришел из античной лирики.

Сонет – это поэтический жанр так называемой жесткой формы: стихотворение, состоящее из 14 строк, особым образом организованных в строфы, обладающее строгими принципами рифмовки и стилистическими законами.

В школьном литературоведении называется такой жанр лирики, как лирическое стихотворение. В классическом литературоведении такого жанра не существует. В школьную программу его ввели для некоторого упрощения сложной системы лирических жанров: если яркие жанровые признаки произведения выделить нельзя и стихотворение не является в строгом смысле ни одой, ни гимном, ни элегией, ни сонетом и т.д., оно будет определяться как лирическое стихотворение. В этом случае следует обращать внимание на индивидуальные особенности стихотворения: специфику формы, тему, образ лирического героя, настроение и т.д. Так, к лирическим стихотворениям (в школьном понимании) следует относить стихотворения Маяковского, Цветаевой, Блока и др. Под это определение подпадает почти вся лирика ХХ века, если авторы специально не оговорили жанр произведений.

Сатира (лат. “смесь, всякая всячина”) – как поэтический жанр: произведение, содержанием которого является обличение – общественных явлений, человеческих пороков или отдельных людей – путем осмеяния. Сатира в античности в римской литературе (сатиры Ювенала, Марциала и др.). Новое развитие жанр получил в литературе классицизма. Содержанию сатиры характерны ироническая интонация, аллегоричность, эзопов язык, нередко используется прием “говорящих имен”.

Баллада – лиро-эпическое сюжетное стихотворение фантастического, сатирического, исторического, сказочного, легендарного, юмористического и т.д. характера. Баллада возникла в древности (предполагают, в раннем средневековье) как фольклорный ритуальный танцевально-песенный жанр, и этим обусловлены ее жанровые черты: строгий ритм, сюжетность (в древних балладах рассказывалось о героях и богах), наличие повторов (повторялись целые строки или отдельные слова как самостоятельная строфа), называемых рефреном. В XVIII веке баллада стала одним из самых любимых поэтических жанров литературы романтизма.

1. Анализ стихотворений М.И. Цветаевой.

1. Краткая биография М.И. Цветаевой.

Родилась 26 сентября (8 октября) 1892, в московской семье. Отец – И. В. Цветаев – профессор-искусствовед, основатель Московского музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, мать – М. А. Мейн (умерла в 1906), пианистка, ученица А. Г. Рубинштейна, дед сводных сестры и брата – историк Д. И. Иловайский. В детстве из-за болезни матери (чахотка) Цветаева подолгу жила в Италии, Швейцарии, Германии; перерывы в гимназическом образовании восполнялись учебой в пансионах в Лозанне и Фрейбурге. Свободно владела французским и немецким языками. В 1909 слушала курс французской литературы в Сорбонне.
Начало литературной деятельности Цветаевой связано с кругом московских символистов; она знакомится с В. Я. Брюсовым, оказавшим значительное влияние на её раннюю поэзию, с поэтом Эллисом (Л. Л. Кобылинским), участвует в деятельности кружков и студий при издательстве “Мусагет”. Не менее существенное воздействие оказали поэтический и художественный мир дома М. А. Волошина в Крыму (Цветаева гостила в Коктебеле в 1911, 1913, 1915, 1917).
Характерные для лирики Цветаевой романтические мотивы отверженности, бездомности, сочувствия гонимым подкрепляются реальными обстоятельствами жизни поэтессы. В 1918-22 вместе с малолетними детьми она находится в революционной Москве, в то время как ее муж С. Я. Эфрон сражается в белой армии (стихи 1917-21, полные сочувствия белому движению, составили цикл “Лебединый стан”). С 1922 начинается эмигрантское существование Цветаевой (кратковременное пребывание в Берлине, три года в Праге, с 1925 – Париж), отмеченное постоянной нехваткой денег, бытовой неустроенностью, непростыми отношениями с русской эмиграцией, возрастающей враждебностью критики.
Свойственные поэзии Цветаевой исповедальность, эмоциональная напряженность, энергия чувства определили специфику языка, отмеченного сжатостью мысли, стремительностью развертывания лирического действия. В отличие от стихов, не получивших в эмигрантской среде признания (в новаторской поэтической технике Цветаевой усматривали самоцель), успехом пользовалась ее проза, охотно принимавшаяся издателями и занявшая основное место в ее творчестве 1930-х гг.
В 1937 Сергей Эфрон, ради возвращения в СССР ставший агентом НКВД за границей, оказавшись замешанным в заказном политическом убийстве, бежит из Франции в Москву. Летом 1939 вслед за мужем и дочерью Ариадной (Алей) возвращается на родину и Цветаева с сыном Георгием (Муром). В том же году и дочь и муж были арестованы (С. Эфрон расстрелян в 1941, Ариадна после пятнадцати лет репрессий была в 1955 реабилитирована). Сама Цветаева не могла найти ни жилья ни работы; ее стихи не печатались. Оказавшись в начале войны в эвакуации в г. Елабуга, ныне Татарстан, безуспешно пыталась получить поддержку со стороны писателей.
31 августа 1941 покончила жизнь самоубийством.

3.2. Анализ стихотворений

3.2.1. Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я – поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,

Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
– Нечитанным стихам! –

Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед

Это стихотворение было написано в мае 1913г. в Коктебеле. Этот период для Цветаевой был весьма насыщенным и творческим. В этом году она выпускает новый сборник из двух книг и начинает подготовку третьего. Возможно, именно на этой волне был написан этот стих. Не зря ведь примерно в это же время Марина Ивановна написала в дневнике “ В своих стихах я уверена непоколебимо”.

Произведение изобилует сильными сравнениями, что не мешает легкости восприятия. Цветаева выбирает образы, которые подчеркивают подвижность, неустойчивость стихов – и в то же время помещает их в царство покоя и бездвижности – “святилище”, “пыльные магазины”.

Общее настроение складывается весьма озорное («брызги из фонтана», «маленькие черти»). Но к концу произведения эмоции постепенно переходят в более спокойные тона («в пыли по магазинам», «никто не брал и не берет») и заканчивается стих спокойной уверенностью автора в том, что даже ее ранние стихи обретут известность и будут оценены по достоинству. Несмотря на энергичность описательных моментов, этот стих-предложение заканчивается не восклицательным знаком, что можно было бы ожидать, а точкой, что доказывает предыдущий тезис. Именно последние две строки отображают истинное отношение Цветаевой к своему творчеству на тот момент. Стихи из «маленьких чертей» превращаются в «драгоценные вина». Возможно, этим поэтесса хотела сказать, что им еще не время и ее читатель еще не готов к их восприятию.

3.2.2. Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота – ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы –
Один ответ: – Откуда мне сие?

Мы спим – и вот, сквозь каменные плиты,
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом – во сне – открыты
Закон звезды и формула цветка.

Произведение написано в августе 1918 г. В это время Цветаева с малолетними детьми находится в революционной Москве, в то время как ее муж С. Я. Эфрон сражается в белой армии находиться с семьей в Москве. Несмотря на тяжелую обстановку, к своему творчеству поэтесса по-прежнему относится трепетно и с восхищением. Сравнивая стихи с розами и звездами, открыто называя их красотой, Марина Ивановна не оставляет место сомнениям в необходимости стихов и поэзии. В тоже время слова «как красота – ненужная в семье» показывают, что возможно автор считает стихосложение малополезным занятием, но от этого не менее необходимым для ее личности и, если можно так выразиться, души.

Цветаева стихи растут как звезды и как розы анализ

Интересно читать «стихи про стихи». Про их цели, смысл и важность. Правда, пожалуй, всю поэзию в целом (впрочем, как и прозу) объединяет одна широкая, глубокая, до сих пор не раскрытая до конца тема, касающаяся каждого. Тема – жизнь.

«Стихи растут, как звезды и как розы, – пишет Цветаева, – как красота – ненужная в семье». Для нее стихи космичны и загадочны. Они красивы торжественной красотой роз и медленно вырастают, подобно цветку. С цветами стихи сравнивает и Ахматова, но здесь они совершенно другие: «желтый одуванчик у забора, лопухи и лебеда». То, что мы видим постоянно. Мне сложно представить человека, не узнающего даже по одному только запаху одуваны и репейник с лебедой. Наверное, каждому приходилось бороться с этими сорняками в своих огородах, но представьте, что не только с грядок, но со всей улицы, отовсюду исчезли яркие желтые пятна, или огромные зеленые листы, или высокая, по пояс лебеда. У меня во дворе останется одна пыль. В этой пыли колючка ни за что не раскроется в нежный сиреневый цветок. Вот и стихи… Стихи желтым лучом света, солнцем, кусочек которого – одуванчик, горят в серости. Как лопух, они отчасти лечат, конечно, не физически, но морально. Как лебеда неоднократно спасала людей вовремя неурожаев и голодов, так и у поэзии есть шанс спасти если не душу, то потерявшуюся мысль или утраченную эмоцию.

«Поэзия – та же добыча радия,/ в грамм металла, в год труды», – вспоминается в тему второй строфы стихотворения Анны Ахматовой строчка В.В. Маяковского. Поэту приходится жить в этом окружающем «соре», чтобы стихи, «не ведая стыда», говорили правду. Творцу приходится копаться в неприятной реальности, в человеческих (совсем не всегда лучших) чувствах, но стихи становятся живыми. Кстати, интересное отличие от М.И. Цветаевой: у той («и вот, сквозь каменные плиты, небесный гость») стихи прибиваются именно сквозь. Они гораздо выше серого камня, возможно, где-то на небе, они вырвались из-под тяжелых, угнетающих плит. А Ахматова, напротив, считает, что стихи живут и растут, как и их автор, среди сора, в нем, а не вдали.

Поэзия Цветаевой – процесс познания, она относится к разуму. Возвеличивание не подчиняется правде: «Откуда мне сие?», зато звезды имеют законы, а цветы – формулы. Ахматова, по-видимому, читавшая стихотворение Цветаевой, вступает с ней в открытую полемику: свой «ответ» она начинает с отрицание четкого порядка – закона, выдуманных стереотипов и каких бы то ни было установок. «Не так, как у людей», – фраза вовсе не имеет отношения к нереалистичности, эта строка напоминает фразеологизм «все не как у людей», выражающий некоторую степень возмущения из-за алогичного действия. В отличие от Цветаевой Ахматова подчеркивает, что ее стихи – «некстати», рождаются они не во сне, когда человек отгораживается от мира, а в обыденности. Вдохновением может послужить запах дегтя, показавшийся свежим, или плесень на стене, для кого-то противная ,но для некоторых – таинственная. И еще больше Анна Андреевна подчеркивает разницу с творчеством Марины Ивановны, используя слово «радость». Радости не нужны законы, она им не подчиняется, и в своей искренности она даже незаконна – была бы, если на мысли наложили бы ограничения.

Марина Цветаева же ценит за возможность «растить стихи» не явь и быт – сон. Скорее всего, не тот процесс, когда мы спим, а волшебно-странное состояние, в котором открываются способности создавать, творить, писать. В котором, в конце концов, можно найти формулу цветка. А упорядочить нечто живое действие не только разума (в чем смог убедиться граф Калиостро, герой одноименной повести Алексея Толстого, который тщетно пытался открыть формулу счастья).

«Мы спим», – говорит Цветаева, относя себя к другим стихотворцам. Она обращается к миру с хорошей поддержкой. А в первом катрене произведения Ахматовой мы встречаемся с одиноким «мне». Отдельное, замкнутое, но свободное, оно противопоставляется не просто толпе, строгим безразличным рядам, но целой рати.

Сравнивая «стихи о стихах» Марины Цветаевой и Анны Ахматовой, мы понимаем, что общих черт у них весьма и весьма немного. Да, почти идентичные размер и рифма, – женская чередуется с мужской, – но разве это важно? Поэты иногда пользуются даже одними и теми же словами: «Стихи растут». Но в стихотворении Ахматовой смысл меняется вследствие инверсии: «Растут стихи». Ударение здесь переносится на глагол –большее значении уделяется действию, а вся фраза приобретает значение уступки: вопреки всему растут, несмотря ни на что.

Но сходства есть. Поэты отмечают второстепенную важность внешней красоты стиха. Цветаева проводит параллель с семьей, где тебя любят отнюдь не за красоту. Ведь родители в любом случае скажут, что ты лучший и самый красивый – так внутреннее наполнение важнее (что для стихов, что для людей). Ахматова говорит о том же, сводя на нет надобность «прелестей элегических затей». Стихи должны быть естественными и настоящими, искренними и понятными – так тоже можно характеризовать тематическую направленность и первого, и второго стихотворений.

Самое же главное – стих вырастает из жизни.

Анализ лирического произведения М.Цветаевой

Разделы: Литература

1. Совершенствование навыков интерпретации поэтического текста.
2. Усвоение поэтической концепции М. Цветаевой.
3. Усвоение понятий «пиррихий», «перифраз».

1 урок.

Ход урока

I. Стадия обнаружения.

Заранее подготовленный ученик читает стихотворение (текст распечатан для каждого ученика, все наблюдения фиксируются на этом листе).

Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота – ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы –
Один ответ: – Откуда мне сие?

Мы спим – и вот, сквозь каменные плиты,
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом – во сне – открыты
Закон звезды и формулы цветка.

О чем это стихотворение? Можно ли понять его смысл, не уточнив значение некоторых фраз и слов? Верна ли Цветаева традициям употребления пунктуационных знаков?

II. Стадия усвоения нового учебного материала.

Стихотворение может быть отнесено к лирике мысли. Весь текст воспринимается как итог размышлений об одной из тайн мастерства поэта. Извечная тема «поэт и поэзия» скорректирована и может быть определена как «происхождение и механизм рождения стиха». На философский и резюмирующий характер указывает предельная сжатость поэтической речи, стремление к афористической четкости.

Анализ стихотворения.

1. Тема «поэт и поэзия», «происхождение и механизм рождения стиха».

2. Философский характер, предельная сжатость поэтической речи, стремление к афористической четкости.

3. Идея, композиция. В первой строфе вопрос, во второй – ответ. Идея стихотворения: стихи заключают «законы» и «формулы» красоты.

• Сравнение (звезда, красота, роза в первой строфе, во второй – цветок, звезда) земное воплощение звезды, явление звезды среди прозаических вещей – «сквозь каменные плиты».
• перифраз – описательный оборот вместо названия или имени. (Онегин «забав и роскоши дитя»).
• Метафора.
• Риторическое обращение.
• Размер: пятистопный ямб с пиррихием (два безударных слога, замещающие стопу хорея или ямба).
• Перекрестная рифма.
• Особенности синтаксиса.

5. Обсуждение стихотворения.

– Что значит АПОФЕОЗ?

Комментарий. В первой строфе звучит лаконичный вопрос («Откуда мне сие?»), во второй – ответ на него: поэт способен познать непознаваемое и разгадать не поддающееся разгадке, то есть «закон звезды», «формулу цветка». Происходит это «во сне», который традиционно связан с отрешением от земного и косного, где оказывается ненужной красота. Не случайно в первой же строке содержится сравнение стихов со звездами самым притягательным образом, символизирующим вечное, незыблемое и недосягаемое. Сравнение, однако, здесь троекратное – многосоюзие (три «как») соответствует трем названным предметам, которым возможно уподобить стихи. Наряду со звездами это «красота» – понятие цельное, не получившее, да и не требующее в стихотворении дальнейшей расшифровки, и розы. Последние во второй строфе становятся «цветком», обобщение происходит вследствие того, что в представлении поэта цветок интересен не своей ботанической сущностью (поэтому конкретизация излишня), а связью со звездой. Он – земное воплощение звезды или, возможно, ее отражение, или, скорее, явление звезды среди прозаических вещей – «сквозь каменные плиты».

На эту загадочную связь указано через перифраз – «небесный гость в четыре лепестка», через метафору – «растут» (и звезды, и розы растут). Стихи, в первой строфе сопоставленные со звездой и цветком благодаря той же метафоре, во второй оказываются средоточием «открытого» поэтом родства красоты небесной и земной. Стихи заключают «законы» и «формулы» красоты. Это прекрасное, понятое абсолютно, объективированное. Такова идея стихотворения. Ее значимость подчеркнута риторическим обращением – восклицанием: «О мир, пойми!»

Размер стихотворения – пятистопный ямб с пиррихием во всех строках, кроме четвертой и седьмой, осложнен удлиненными клаузулами в нечетных стихах.

Обе строфы – четверостишия имеют перекрестную рифмовку. Рифма точная, за исключением рифмующихся «семье – сие»; в первых и третьих строках – женская, во вторых и четвертых – мужская.

III. Стадия «ликвидация незнания».

Задание: обобщите свои наблюдения, ответив письменно на вопрос «Какие средства поэтической выразительности использует Цветаева, чтобы раскрыть тайну рождения стиха?»

Требования: 1 абзац – средства, 2 абзац – вывод, связанный с идеей. Цитирование минимально.

2 урок.

IV. Стадия применения нового материала

Интерпретация стихотворения (обобщить). Объем сочинения 2-3 страницы.

Домашнее задание: выучить наизусть стихотворение.

Самоанализ урока.

Урок проводился в 9 классе. Технология позволила усовершенствовать навыки анализа достаточно сложного для понимания поэтического текста, чему способствовала четкая организация процесса.

Ученические работы свидетельствуют о достаточном уровне усвоения учебной информации и сформированности необходимых навыков.

Таким образом, цели урока достигнуты, технология урока упростила восприятие сложного учебного материала и предоставила учащимся механизм приобретения знаний.

Анализ лирического произведения М.Цветаевой

Совершенствование навыков интерпретации поэтического текста.

Усвоение поэтической концепции М. Цветаевой.

Усвоение понятий «пиррихий», «перифраз».

1 урок.

Ход урока

I. Стадия обнаружения.

Заранее подготовленный ученик читает стихотворение (текст распечатан для каждого ученика, все наблюдения фиксируются на этом листе).

Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота – ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы –
Один ответ: – Откуда мне сие?

Мы спим – и вот, сквозь каменные плиты,
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом – во сне – открыты
Закон звезды и формулы цветка.

О чем это стихотворение? Можно ли понять его смысл, не уточнив значение некоторых фраз и слов? Верна ли Цветаева традициям употребления пунктуационных знаков?

II. Стадия усвоения нового учебного материала.

Стихотворение может быть отнесено к лирике мысли. Весь текст воспринимается как итог размышлений об одной из тайн мастерства поэта . Извечная тема «поэт и поэзия» скорректирована и может быть определена как «происхождение и механизм рождения стиха» . На философский и резюмирующий характер указывает предельная сжатость поэтической речи, стремление к афористической четкости .

Анализ стихотворения.

1. Тема «поэт и поэзия», «происхождение и механизм рождения стиха».

2. Философский характер, предельная сжатость поэтической речи, стремление к афористической четкости.

3. Идея, композиция. В первой строфе вопрос, во второй – ответ. Идея стихотворения: стихи заключают «законы» и «формулы» красоты.

Сравнение (звезда, красота, роза в первой строфе, во второй – цветок, звезда) земное воплощение звезды, явление звезды среди прозаических вещей – «сквозь каменные плиты».

перифраз – описательный оборот вместо названия или имени. (Онегин «забав и роскоши дитя»).

Размер: пятистопный ямб с пиррихием (два безударных слога, замещающие стопу хорея или ямба).

5. Обсуждение стихотворения.

– Что значит АПОФЕОЗ?

Комментарий. В первой строфе звучит лаконичный вопрос («Откуда мне сие?»), во второй – ответ на него: поэт способен познать непознаваемое и разгадать не поддающееся разгадке, то есть «закон звезды», «формулу цветка». Происходит это «во сне», который традиционно связан с отрешением от земного и косного, где оказывается ненужной красота. Не случайно в первой же строке содержится сравнение стихов со звездами самым притягательным образом, символизирующим вечное, незыблемое и недосягаемое. Сравнение, однако, здесь троекратное – многосоюзие (три «как») соответствует трем названным предметам, которым возможно уподобить стихи. Наряду со звездами это «красота» – понятие цельное, не получившее, да и не требующее в стихотворении дальнейшей расшифровки, и розы. Последние во второй строфе становятся «цветком», обобщение происходит вследствие того, что в представлении поэта цветок интересен не своей ботанической сущностью (поэтому конкретизация излишня), а связью со звездой. Он – земное воплощение звезды или, возможно, ее отражение, или, скорее, явление звезды среди прозаических вещей – «сквозь каменные плиты».

На эту загадочную связь указано через перифраз – «небесный гость в четыре лепестка», через метафору – «растут» (и звезды, и розы растут). Стихи, в первой строфе сопоставленные со звездой и цветком благодаря той же метафоре, во второй оказываются средоточием «открытого» поэтом родства красоты небесной и земной. Стихи заключают «законы» и «формулы» красоты . Это прекрасное, понятое абсолютно, объективированное. Такова идея стихотворения. Ее значимость подчеркнута риторическим обращением – восклицанием: «О мир, пойми!»

Размер стихотворения – пятистопный ямб с пиррихием во всех строках, кроме четвертой и седьмой, осложнен удлиненными клаузулами в нечетных стихах.

Обе строфы – четверостишия имеют перекрестную рифмовку. Рифма точная, за исключением рифмующихся «семье – сие»; в первых и третьих строках – женская, во вторых и четвертых – мужская.

III. Стадия «ликвидация незнания».

Задание: обобщите свои наблюдения, ответив письменно на вопрос «Какие средства поэтической выразительности использует Цветаева, чтобы раскрыть тайну рождения стиха?»

Требования: 1 абзац – средства, 2 абзац – вывод, связанный с идеей. Цитирование минимально.

2 урок.

IV. Стадия применения нового материала

Интерпретация стихотворения (обобщить). Объем сочинения 2-3 страницы.

Домашнее задание : выучить наизусть стихотворение.

Самоанализ урока.

Урок проводился в 9 классе. Технология позволила усовершенствовать навыки анализа достаточно сложного для понимания поэтического текста, чему способствовала четкая организация процесса.

Ученические работы свидетельствуют о достаточном уровне усвоения учебной информации и сформированности необходимых навыков.

Таким образом, цели урока достигнуты, технология урока упростила восприятие сложного учебного материала и предоставила учащимся механизм приобретения знаний.

Поэзия Цветаевой — повесть о себе

Школьное сочинение

Птица феникс — я, только в огне пою!

Поддержите высокую жизнь мою!

Высоко горю и горю дотла!

И да будет вам ночь — светла!

Марина Цветаева. Трудно встретить человека, в душе которого это имя не пробуждало бы ярких чувств, чье сердце не загоралось бы трепетным огнем от первой же строчки любого из стихотворений этой удивительной поэтессы.

Кем она была? Какую жизнь прожила? О чем мечтала? Кого любила? Как любила? На все эти вопросы можно найти ответы в поэзии самой Цветаевой. Загадка? Тайна? Или откровенность? Чем стали ее стихи для нас? Это зависит от того, насколько мы способны проникнуться высокими чувствами поэтессы. Она раскрыла перед нами свою душу, свою жизнь, — ничего не тая и ничего не приукрашивая, — раскрыла саму себя. Но жизнь ее была сложна, а сердце пылало безудержным, мятежным огнем. Отдавая дань таланту Марины Цветаевой, ее мастерству, силе ее поэтического слова, мы должны были бы называть ее Поэтом, но столько в ее произведениях женственности, столько тем, мотивов, переживаний, близких и понятных прежде всего женщине, что невольно произносишь “Поэтесса”, но обязательно о большой буквы, преклоняясь и восхищаясь.

Писать Марина Цветаева начала очень рано — в шесть лет (когда еще “не знала”, что “поэт”). Она просто прислушивалась к самой себе, пропуская через свою душу весь огромный, еще не познанный мир. И в этой пылкой душе сами собой рождались поэтические строки:

Ах, золотые деньки!

Где уголки потайные,

Где вы, луга заливные

Юная Цветаева еще не познала горечи разочарований, которые ждали ее впереди. Потому ее ранние стихотворения еще наполнены светом и теплотой, восторгом перед жизнью и окружающим миром. Но ей, к сожалению, недолго суждено было наслаждаться этой радостью и светом. Холод и голод, война и неустроенность быта заставили быстро повзрослеть саму поэтессу и наполнили высокой трагедийной напряженностью “сердечной смуты” ее поэзию.

Для чувственной и тонкой души Марины Цветаевой юность стала той гранью, которая разделяет сказку и жестокую реальность. И перейти через эту черту — значит потерять, оставить все теплое и нежное, связанное с детством.

Христос и Бог! Я жажду чуда

Теперь, сейчас, в начале дня!

О, дай мне умереть, покуда

Вся жизнь как книга для меня.

Эти слова написаны семнадцатилетней девушкой. Здесь Цветаева словно проводит черту: ее детство закончилось, она стоит на пороге взрослой жизни. “Детство — лучшие сказки” — это время, когда весь мир видится в розовом свете, когда в душе рождаются светлые, восторженные мечты и сердце искренне верит в их исполнение. Но взрослая жизнь не будет похожа на сказку. Впереди столкновение с суровой реальностью, разрушающей фантазии, ломающей крылья. Драматическое ощущение мира и себя в этом мире постепенно растет в сознании Марины Цветаевой, и она признается:

Захлебываясь от тоски,

Иду одна, без всякой мысли,

И опустились и повисли

Две тоненьких моих руки.

Время, эпоха отражались с необычайной точностью в душе поэтессы. Она не хотела принимать мир таким, каким он был, но понимала, что не в силах что-либо изменить. Единственное, что она могла, — выражать себя, а вместе с тем и эпоху, в пламенных строках своих стихов, чтобы открыть этот мир окружающим, чтобы высказать все самое сокровенное, важное, личное, все, что происходило в ее душе. “Равенство дара души и глагола — вот поэт”, — считала Цветаева и как никто другой соответствовала этому определению. Ее “душа родилась крылатой”, ее дар слова шел из глубины души.

Я счастлива жить образцово и просто:

Как солнце — как маятник — как календарь.

Быть светской пустынницей стройного роста,

Премудрой — как всякая божия тварь.

Знать: Дух — мой сподвижник, и Дух — мой вожатый!

Ходить без докладу, как луч и как взгляд.

Жить так, как пишу: образцово и сжато, —

Как Бог повелел и друзья не велят.

Стихотворения Марины Цветаевой отличает потрясающая искренность. Она всегда отталкивается от реальных фактов, от пережитого впечатления или чувства. Валерий Брюсов писал: “Не боясь вводить в поэзию повседневность, она берет непосредственно черты жизни, и это придает ее стихам жуткую интимность. Когда читаешь ее книгу, минутами становится неловко, словно заглянул нескромно через полузакрытое окно в чужую квартиру и подсмотрел сцену, видеть которую не должны были посторонние”. Поэзия Цветаевой действительно является отражением всей ее жизни, от внешнего окружения до внутренних недугов, от мелочей до глобальных событий и переживаний. Она не стремилась скрыть свою жизнь от окружающих, напротив, она сама открывала настежь “дверь”. Не потому ли поэтессу многие не понимали и не принимали при жизни? Тем не менее, сама она была твердо уверена, что просто жизнь еще не доросла до ее стихов, но когда-нибудь это обязательно произойдет:

Моим стихам, написанным так рано,

Что и не знала я, что я — поэт,

Сорвавшимся, как брызги из фонтана,

Как искры из ракет.

. Моим стихам о юности и смерти

. Настанет свой черед.

Это стихотворение, проникнутое оптимистическим настроением, оказалось пророческим: настал “черед”, настало время, когда каждая написанная Цветаевой строка нашла живой отклик в сердцах людей, прозвучала натянутой струной, позволив лучше понять душу и характер поэтессы. Французский философ Ларошфуко считал, что у каждого человека не один характер, а три: желаемый, кажущийся и действительный. Желаемый — то, как человек воспринимает себя. Цветаева воспринимала себя яркой, дерзкой, смелой. Потому и поэзия ее — “как искры из ракет”. Кажущийся характер — это тот, который видят окружающие. А поскольку окружающие тогда не могли по-настоящему разглядеть Цветаеву, то до определенного срока ее стихам суждено было оставаться “нечитанными”. В действительности же она — настоящий поэт: мудрец, являющий нам истину, волшебник, способный простыми словами ввести читателя в мир гармонии, искренности, красоты. И когда пройдет это бурное, кровавое время, когда люди откроют глаза и души и вспомнят о вечном, — ее поэзии “настанет свой черед”.

А пока это время не настало, сердце Цветаевой разрывается от горечи и растерянности от происходящих в современном ей мире событий, от насилия, террора, несправедливости и жестокости. Болью отзывается жизнь в душе поэтессы, и она не может молчать об этих горьких чувствах:

Горечь! Горечь! Вечный привкус

На губах твоих, о страсть!

Горечь! Горечь! Вечный искус –

В стихотворениях Цветаевой все чаще звучит мотив смерти. Она призывает смерть, предчувствует ее. В смерти она видит единственный выход — единственную возможность уйти от этого кошмара, из этого безумного мира, в котором больше не могла находиться. Нет, она не отказывалась жить — она любила жизнь. Но она отказывалась так жить:

В бедламе нелюдей

С волками площадей

С акулами равнин

Вниз — по теченью спин.

Не надо мне ни дыр

Ушных, ни вещих глаз.

На твой безумный мир

Ответ один — отказ.

От радости — к драме, от гармонии — к бездне и отчаянию — таков путь лирической героини Марины Цветаевой. Таков жизненный путь и самой поэтессы, путь, полный надежд и разочарований, любви и разлук, мечтаний о счастье и гармонии и боли от утраты иллюзий. Тот, кто, прочитав ее стихотворения, сможет до конца понять душевный мир ее лирической героини, тому откроется душевный мир и самой Цветаевой. Он сможет заглянуть в ее душу и увидеть и оценить все многообразие ее переживаний, ощутить силу эмоционального напряжения.

В достаточно узких рамках стихотворения Марина Цветаева умела передать и выразить мысли и чувства общечеловеческого характера, отражающие реальный мир чувств и стремлений и вместе с тем открывающие мир стремлений и переживаний личных. Она писала о вечном, о дорогих ее сердцу вещах и событиях. А это были вещи и события, близкие и понятные каждому: любовь, дружба, верность; душа, жизнь, мечты. Она писала повесть о себе — искренне, открыто, ничего не скрывая и не боясь. Потому что искренность была неотъемлемой частью ее души. Потому что иначе она не могла.

Цветаева не мечтала о славе — но она надеялась, что когда-нибудь случайный прохожий прочтет ее стихотворение и вспомнит о ней с благодарностью и теплотой.

Все таить, чтобы люди забыли.

Как растаявший снег и свечу?

Быть в грядущем лишь горсточкой пыли

Под могильным крестом? Не хочу!

Ее не забыли. Снова и снова, следуя за лирической героиней, мы читаем автобиографию в стихах яркой, и неповторимой личности. Мы узнаем поэтессу в созданных ею образах, учимся сравнивать ее и ее героев, учимся любить и дружить, хранить верность, мечтать, стремиться к добру, ценить искренность и красоту человеческих отношений, учимся жить открыто и честно, в гармонии с самими собой и окружающим миром.

Оценка статьи:

Загрузка...