Уолтер де ла мэр стихи для детей

Уолтер де ла мэр стихи для детей

Маленький рассказ о большой поэзии
Уолтера Де Ла Мэра

Д авным-давно, ещё в 1671 году, было напечатано в Англии это удивительное стихотворение:

Я видел павлина с хвостом огневым
я видел комету с лицом дождевым
я видел тучу на грядке растущую
я видел репу по кочке ползущую
я видел улитку сома проглотившую
я видел речку пивом бурлившую
я видел бочку с головку спички
я видел слёзы на кукольном личике
я видел глаза с огнём в глубине
я видел дома над землёй в вышине
я видел солнце в двенадцать ночи
я видел того кто всё видел воочию.

Посмотрите на него внимательно. Видите? В нём нет ни одной запятой. А значит, запятые можно поставить там, где вам подскажет ваше воображение. Допустим, оно подскажет вам поставить запятые в конце каждой строки. Тогда стихотворение станет волшебным, превратится в перевёртыш, в небывальщину. И тотчас же забурлит в реке пиво, и кукла заплачет горючими слезами, и солнце в полночь польёт с неба яркие свои лучи на землю.
А захотите, поставьте запятые в середине каждой строки. И волшебство сразу исчезнет, и возникнут у вас перед глазами картинки, которые каждый из вас может увидеть в жизни:

Я видел павлина, с хвостом огневым
я видел комету, с лицом дождевым
я видел тучу, на грядке растущую
я видел репу, по кочке ползущую
я видел улитку, . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . ., над землёй в вышине
я видел солнце, в двенадцать ночи
я видел того, кто всё видел воочию.

И правда, каждый из нас может увидеть тучу с дождевым лицом, солнце над землёй в вышине, репу на грядке и глаза на кукольном личике. “Так отсутствие нескольких запятых может породить чудо в воображении”, – написал однажды об этом стихотворении замечательный английский поэт XX века Уолтер Де Ла Мэр, чью книжку вы сейчас держите в руках. И написал он эти слова не случайно, потому что всё творчество Де Ла Мэра сродни этому стихотворению и рождает в вашем воображении чудо. Всё оно и реально, и фантастично, и смешно, и грустно, а порою даже трагично. Быль и сказка в стихах поэта часто живут рядом и порой так переплетаются, что их становится невозможно отличить друг от друга.
Возьмём, например, стихотворение “Гномы”. Мальчишка, проснувшись, услышал песенку гномов. Гномы просили его выйти из дома. Но пока мальчик одевался, песенка эта пропала, а из лесу послышалась песня малиновки. И вы вольны решать сами, волшебство это было или реальность, слышал ли мальчишка песенку гномов или это ему только показалось.
Вот в стихотворении “Коноплянка” звенят колокольчики, звенят оттого, что к ним прикасаются феи. А может быть, всё-таки не феи? А может быть, фей вообще не было? Кто скажет?
А мальчик, герой стихотворения “Заяц”, и вправду ли увидел, как заяц взлетел в небеса? Или это была удивительная игра ветра и ночных теней при свете луны?
Де Ла Мэр никогда не даёт нам точного ответа, потому что любой точный ответ губит очарование, разрушает фантазию.
Каждое сказанное поэтом слово мгновенно оживает в его стихах, и сказочная жизнь, им нарисованная, выглядит порой более живо, чем настоящая. Поэтому, читая его стихи, мы верим, что место со странным названием Где-то и в самом деле где-то есть. Невероятное превращение Джона Белла из старика в ребёнка и дальнейшее его исчезновение не кажется нам таким уж невозможным. Этот фантастический мир, созданный воображением поэта, мир грёз, мир, по которому маленькая девочка Джой скачет на одной ножке в поисках своего потерянного башмачка и где старый дядюшка дарит своему юному племяннику волшебный камень, исполняющий все желания, нам близок, ведь он является отражением нашего реального мира и помогает лучше его понять.
Реальный мир тоже присутствует в стихах Де Ла Мэра, но он особенный. Мы видим его как бы сквозь туман, сквозь сон. Он словно освещён прекрасной, но призрачной луной. Луна горит в очень многих стихах поэта. Иногда это просто луна, иногда – жёлтая луна, но чаще всего серебряная или серебристая, отчего и вся природа окрашивается серебряным таинственным светом, в котором множество вещей и явлений открываются нам с совершенно неожиданной стороны.
Де Ла Мэру нравилось приглушённое освещение, нравились полутона, время на стыке дня и ночи. Ведь именно в полутьме, в последних бликах заката или в первых лучах рассвета возникает волшебное, необыкновенное, сказочное. Тьма для поэта – живая и совсем не тёмная. Тьма – не слепота. Она наполнена собственным светом. А все ночные животные, все эти совы, кроты, летучие мыши, лишь кажутся слепыми, на самом же деле они ПО-СВОЕМУ зрячи и ПО-СВОЕМУ видят и оценивают всё вокруг.
И конечно, Де Ла Мэр понимает, что

Как слепыми они
Представляются мне,
Я могу им казаться
Незрячим вполне.

Своей поэзией Де Ла Мэр призывал любить животных, понимать, беречь их. Именно об этом говорят такие его стихи, как “Темнота-слепота”, “Крошки”, “Омут на скале” и многие другие, а особенно “Охота на уток” – добрый и светлый рассказ о человеке, который отправился на болото не охотиться на уток, а кормить их.
И ещё хочется сказать о том, что стихи Де Ла Мэра удивительно музыкальны. В них часто используются народные песенные ритмы, отчего стихи кажутся лёгкими, почти воздушными. И это не случайно, поскольку Де Ла Мэр был не только поэтом и писателем, но и собирателем народных песен и стихов.
Обаятельные и тонкие стихи Уолтера Де Ла Мэра читают и любят дети Англии, Америки, Канады, Австралии, Новой Зеландии – всех стран, где говорят на английском языке. Хочется верить, что вы тоже их полюбите.

Предисловие печатается в сокращении.

Часть 1
Тим и Том

Услышав про это, я тотчас вскочил,
Решив к ним наведаться.
Но
Пока в башмаки я ногами попал,
Звук песенки этой куда-то пропал
И глянуло утро в окно.

Уолтер Де ла Мэр. Мысли в голове, перышки в подушк

Поэт и писатель Де Ла Мэр Уолтер не может не вызывать улыбку и делать человека счастливее, помещая каждого читателя в удивительно легкий и прозрачный мир своей поэзии, где живет далекий и таинственный мир детства, из которого мы все родом.

Он пишет не столько для детей, хотя, конечно же для них, но, кажется мне, больше для взрослых, чтобы они не забывали мечтать, фантазировать, читать сказки и верить в чудеса. Это для них он заново воссоздает забытый мир детства, как возвращает нас в него грузинская художница Нино Чакветадзе.

Именно для взрослых Уолтер плетет свою сизо-голубую паутинку таинственности и романтики, за которую мы редко заглядывает, хотя ребенок сидит внутри каждого и только ждет часа, когда, наконец, сможет заговорить вот таким языком, понятным всем:

Огурцы в кадушке
Мысли в голове
Пёрышки в подушке
Соловьи в листве
Пироги в духовке,
Караси в реке,
Сапоги в кладовке,
Деньги в кошельке.
Земляника в поле,
Дырочки в свирели,
Все ребята в школе,
Ну а я в постели.
(“Перышки в подушке”)

Имя Уолтера известно в Англии не меньше, чем Льюис Кэрролл с его Алисой в стране чудес или Алан Милн с его Винни-Пухом. Помню, как когда-то всей семьей – я, дочь и муж – читали вслух замечательную книгу Милна, заливаясь смехом. Но вот с Уолтером Де Ла Мэром ни я, ни мои дети знакомы не были и только сейчас начинаю открывать мир этого малоизвестного в России поэта и писателя с удивительно тонким и запоминающимся ритмом стихов:

Когда приходят холода,
Ужасно любит кошка
Прилечь у жаркого огня
Подальше от окошка.

Она лежит, прикрыв глаза,
Мяукает, зевает,
И пламя яркое в печи
Ей тихо подпевает.

А я на старый тюфячок
Прилёг, устав немножко,
Читаю книжку и смотрю
На пламя и на кошку.
(“Кошка”)

Поэт родился двадцать пятого апреля тысяча восемьсот семьдесят третьего года. Наполовину француз, наполовину шотландец из бедной и многодетной семьи, вынужденный начать работать уже в семнадцать лет в Департаменте статистики Англо-американская нефтяная компания.

Он ненавидел свою работу, но семью надо было кормить. По вечерам он оставался на работе, где были бумага и ксерокс, на которых можно было печатать свои стихи.

Так продолжалось почти двадцать лет, пока не вышла в 1902 году первая книга, очень точно отражающая настроение его поэзии и внутренний мир поэта, основанный на интуиции и бессознательном ощущении важности того, что находится в чулане и на чердаке.

Ему исполнилось почти тридцать. Имея за спиной только учебу в воскресной школе при соборе св. Павла, где он пел в хоре мальчиков, Уолтер компенсировал дефицит знаний самообразованием. Он очень любил читать книги, любил изучать историю стихосложения и увлекался фольклором и народной поэзией. Это чувствуется в его ритмах, простых и понятных:

— Сыграем в прятки, — сказала луна,
С неба скатившись в лес.
— Сыграем в прятки, — сказал ветерок
И за холмом исчез.
— Сыграем в прятки, — увидев звезду,
Сказали ей облака.
— Сыграем в прятки, — сказала волна
Причалу у маяка.
— Сыграем в прятки, — сказали часы, —
Тик-так, динь-динь, диги-дон!
Сыграем в прятки, — сказал я себе
И погрузился в сон.
(“Сыграем в прятки”)

В девятнадцать лет поэт вступил в клуб драмы, где сразу влюбился в девушку, исполнительницу главных ролей. Она была старше его почти на десять лет, но это не помешало через семь лет жениться на ней. У них родились две дочери и двое сыновей. Старший сын позднее стал издателем книг отца.

Уолтер написал более тысячи стихотворений, сотни сказок, рассказов, баллад, историй, романов и заклинаний. Некоторые стихи написаны специально для детей (он был страстно любящим отцом), но в своем большинстве это были стихи и истории, в которых он воскресал образ самого детства, удивительно-чистого с фантазиями и желаниями увидеть иной мир, не менее реальный, чем взрослый, с его волшебством и одухотворенностью.

Где-то, где-то
В далёкой стране,
Почти что у края света,
Есть место, которое грезится мне,
С названием странным ГДЕ-ТО.
Когда-то и где-то о нём я слыхал,
Да только дороги туда не узнал.
Пусть мне придётся
Плыть и скакать,
Пусть мне придётся
Глаз не смыкать,
Но это, но это
Далёкое ГДЕ-ТО
Я всё же хочу отыскать.

Где-то, где-то
Есть маленький дом,
Тёплый, уютный домишко,
Там часто едят за одним столом
Вместе кошка и мышка.
А после садятся они у огня
И, грея носы, ожидают меня.
Кухня, кладовка,
Булки в лукошке,
Свечки на полке,
Звёзды в окошке,
Стол, табуретки,
Миски да ложки…
Этого мне
Хватит вполне.
Мне и мышке и кошке.
(“Где-то”, отрывок)

Правда в них слышны ритмы «Эльдорадо» Эдгара По, который тоже искал свою волшебную страну? Но книга не давала достаточно прочного финансового существования и Уолтер продолжал работать в компании и писать стихи.

В тридцать пять лет ему был предоставлен по-королевски щедрый грант в 200 фунтов стерлингов, на который он мог жить и заниматься только писательскими трудами.

С этого момента его книги стали выходить регулярно, он много и плодотворно трудился. Через несколько лет Уолтер – известный и популярный писатель.

К сожалению, этот удивительный и тонкий писатель известен в России только как детский поэт в чудных и тонких переводах Лунина, но его романы столь же глубоки и очаровательны, имея много сходного с романом Эмили Бронте и романами Джейн Остин.

Тот же дух романтики, страсти, тоски и даже враждебности, но всегда показанные с потрясающей поэтической силой. За роман “Воспоминания Малыша” он получил премию.

Счастливую песню я сам себе пел
На светлой поляне, где рос чистотел.
И сами собой возникали слова,
Когда шелестела от ветра листва.

Я пел еле слышно, качал головой,
А птицы летали, кружась, надо мной.
И ветви зелёные небо мели,
И небо синело, теряясь вдали.

Закат отгорел, и пришла тишина.
В густой черноте серебрилась луна.
По мягким тропинкам бродил я впотьмах.
Дрожала, сверкая, роса на листах.

Но слово ушло, и песня ушла.
Исчезла, как будто совсем не была.
И вот уже вечность плывёт надо мной —
Над лесом, и омутом, и бузиной.
(«Счастливая песня»)

Я красное яблоко с ветки сорвал
И косточки три небольшие
Я Робином, Диком и Томом назвал:
Они для меня — живые.

И смерть он не рассматривал как дверь, которая закрывает вход, и поражение в жизни тоже не имеет значение: смерть открывает путь в иной, более прекрасный, мир, а поражение дает возможность посмотреть на жизнь как на самоценность и благословить ее.

Его романы не прямолинейны, выстраиваются как неясность и загадка, которую надо разгадывать. В мире всегда существует опасность, поэт словно предупреждает, что Вселенная не безопасна и что в ней есть нечто таинственное и неуловимое, которое гораздо важнее, чем то, что мы можем увидеть глазами и ухватить разумом.

Он сомневается в том, что сильнее – добро или зло, у него нет четких и однозначных ответов, которые, как ему кажется, разрушают таинственность и неоднозначность мира. Он ненавидел раз и навсегда установленные догмы и запреты, но признавал Божественность мира и хорошо знал Библию, ежедневно молясь перед сном.

Фактически он был глубоким исследователем детства с позиции взрослого человека, который живет в эмиграции и тоскует по своей настоящей родине – Детству. И сам поэт был человеком таинственным, не любившим шума и суеты, которому нравились полумрак и сумерки, время, когда начинало темнеть. Тогда он скрывался в этом полумраке от чужих глаз, пребывая в невидимом для чужих глаз своем мире.

Я из-за штор во двор смотрю.
Там люди ходят, как в кино.
Они не могут знать, что я
На них гляжу давно.

Сквозь стёкла комната моя
При солнце людям не видна.
Не догадаться им, когда
Уйду я от окна.
(“Окно”)

Умер Уолтер в пятьдесят шестом году в возрасте восьмидесяти трех лет и похоронили его в самом знаменитом соборе Лондона – соборе св. Павла, где хоронят выдающихся людей Англии. В том самом соборе, где он когда-то пел в хоре мальчиков. Уолтер вернулся на свою Родину.

Стихотворения

Уолтер ДЕЛАМАР

Тихо, покойно в дальний обход

Месяц в серебряной тоге идёт:

Видит среди серебристых листов

Светлые ядра висящих плодов;

Блещет навстречу с серебряных крыш

Тихим сиянием светлый камыш;

У конуры своей призрачно врос

В сонную землю серебряный пёс;

Голубь притихший виднеется чуть,

Тускло блестит сребоперая грудь;

Стихотворения скачать fb2, epub бесплатно

Хорошие стихи для детей и взрослых, написанные одним из классиков английской поэзии – Уолтером Де ла Мэром и пересказанные (переведенные) В. Луниным.

СПЯЩИЕ ТРУБОЧИСТИКИ

Walter De La Mare

THE THREE SLEEPING BOYS OF WARWICKSHIRE

Эта таинственная и поучительная история случилась во времена шекспировской Англии с ненасытным скрягой

и его учениками–трубочистиками.

Сочинил ее один из лучших английских детских

поэтов и сказочников 20 века.

В длинной низкой белёной комнате на верхнем этаже краснокирпичного дома, что на Плезант–стрит в Черитоне, разместилась в стеклянных шкафах поразительная коллекция простых и витых раковин, морских водорослей и цветов, кораллов, окаменелых останков, пучеглазых рыбин, птичьих чучел и «русалок». Ещё были здесь ящики и якоря, пушки и куски янтаря, кварца и разных руд, заморские редкости и диковины, и всякий хлам.

Уолтер де ла Мар

перевод Светлана Лихачева

Много лет тому назад в домике на окраине Великого леса жил-был со своей сестрицей Гризельдой молодой фермер по имени Джон. Брат и сестра жили вдвоем, если не считать овчарки Плута, стада овец, бесчисленных лесных птиц и эльфов. Джон любил свою сестрицу так сильно, что и словами не выскажешь; и Плута тоже любил; и радовался, слушая пение птиц в сумерках у темнеющего края леса. А вот эльфов он ненавидел и боялся. А поскольку был он редким упрямцем, то чем больше боялся, тем больше ненавидел; а чем больше ненавидел, тем больше ему эльфы досаждали.

Уолтер Де Ла Мэр

(пер. с англ. В.Лунина)

В далёкой стране,

Почти что у края света,

Есть место, которое грезится мне,

С названием странным ГДЕ-ТО.

Когда-то и где-то о нём я слыхал,

Да только дороги туда не узнал.

Пусть мне придётся

Плыть и скакать,

Пусть мне придётся

Глаз не смыкать,

Я всё же хочу отыскать.

Лидия Федоровна Бартольд /Пляшкевич/

Блаженны нищие – их мзда на небесах. Блаженны кроткие – они наследят землю. Блаженны, милосердие в сердцах Своих пронесшие, мирскому злу не внемля.

Блажен и тот, кто жаждал и алкал, Кто истину искал в блужданьях бесконечных, Кто в запертую дверь без отдыха стучал Ее отворит Бог всем ищущим, конечно!

Но всех блаженней тот, кто Истины одной Святую власть признав, иной не покорился, Кто был изгнанником из стороны родной, Кто и во тьме тюрьмы пред силой не склонился.

“Смешанный лес” – новая поэтическая книга Татьяны БЕК, в которую вошли стихи, написанные с 1986 по 1992 год.

С О Д Е Р Ж А Н И Е

1. ШЕСТВИЕ ВИНОВАТЫХ

(На ветру безудержно полощется. (

(Долетает ли песня из сада. (

(И шли, и пели, и топили печь. (

(На занятия бегала. (

(( О шиповник. И хвоя в лесу. (

“Строились разрухи возле. “

“Я расскажу тебе впотьмах. “

“Москвичи – автобусные книжники. “

“Путь не стал половинчатым. “

“Двое большелицых, странных. “

“Повывелись, Время, твои бедолаги. “

“Я надышалась – и за мною выдох. “

“Столько мыкаться, маяться, злиться. “

Илья Рейдерман – один из последних с корабля великой русской поэзии, дливших традиции золотого и серебряного века. Себя он называет поэтом-нелауреатом: несуетную жизнь в «провинции у моря» и сосредоточенную работу мысли и души он предпочёл мельканию в литературных кругах столицы. И полагает, что иначе он не смог бы написать многих своих стихотворений. В возможном выигрыше – будущий читатель, но сам «окунувшийся в неизвестность» автор – в некотором проигрыше. Его ранним произведениям сочувственно внимали Павел Антокольский, Анна Ахматова, Анастасия Цветаева, Андрей Сергеев, теперь же издатели в поисках автора предисловия к книге избранного, подготовленной к 80-летию поэта, решили дать целых три небольших отзыва – Писателя, Литературоведа, Философа. Завершает книгу большое «интервью с самим собой», в котором интересующиеся найдут сведения о творческой позиции и пути поэта. Прежде с терпящего крушение корабля бросали в море бутылку. Теперь в этой роли выступает Книга. Автор этой книги, филолог и журналист, философ и музыкальный критик, ещё в юности вместо того, чтобы увлечься чем-то авангардным, понял, что его дело – длить традицию. В его книге – множество стихотворений под эпиграфами, особенно из любимого им Мандельштама. Эпиграф – тема, а стихотворение – вариация.

«Союзпечаль» – это книга о поколении, никогда не жившем в Советском Союзе, но чувствующем его как огромное небо за плечами, как звучащую миллионами звезд вселенную, оставленную в прошлом. Это тоска о великой империи, не преодолевшей порог двадцать первого века, выбросившей на берег истории своих задыхающихся, растерянных детей.

Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых – где и пребываю до сего дня. В Москве публиковался в таких известных и не очень изданиях, как журнал “Литературная учёба”, альманахе “Братина”, поэтическом сборнике “Возрождение”.

Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, – впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему. Конечно же, я подсчитал и нашёл, что восемь строк – это меньше, чем две страницы прозой, а, следовательно, быстрее – уж очень хотелось идти гулять. Прошло немного времени, стихи стали почти необходимым средством самовыражения. В 1996 и 2000 годах мне удалось выпустить два сборничка своих стихов, ничтожными тиражами; печатался в местных газетах.

Итак, я приступаю к созданию второго тома поэзатворений. Шутка в деле… Самому не верится: по моим ритмическим текстам уже написано более ста песен. Более ста!… И все они мне дороги, как дети, а объективную оценку можете выставить лишь вы, дорогие читатели-слушатели.

В прологе поэтических сборников или в «пердисловии», как писал Довлатов, принято в свободной форме излагать концепцию книги, обстоятельства при которых складывались строки. Например, первый том «Скит поэзы» появился исключительно благодаря затворничеству в одинокой избе на Белом море (авторский сайт: http://kostjunin.ru; раздел «Произведения»). У второго тома судьба складывается не столь романтично…

Джин СТАФФОРД

Перевел с английского Самуил ЧЕРФАС

Jean STAFFORD, In the Zoo

В томящем зное горного июльского полдня слепой белый медведь, тяжко по–старчески всхлипывая, медленно и безостановочно водит головой. Глаза у него голубые и широко открытые. Никто рядом с ним не останавливается, и лишь старик–фермер, подытоживая положение бедняги, бросает на ходу с жестокой ухмылкой:

Конрад Айкен

Перевёл с английского Самуил Черфас

Conrad Aiken. Bow Down, Isaac!

ПОКЛОНИСЬ, ИСААК!

На Хэкли Фоллс я очутился в первый раз, когда мне исполнилось двенадцать лет. В тот год умерла моя мать, а овдовевший отец не смог придумать ничего лучше, как отправить меня на каникулы к своим старшим сестрам, тете Джулии и тете Дженни, которые, оставшись старыми девами, продолжали жить на семейной ферме, где родился он сам, где повстречал мою мать и женился на ней. Поэтому вполне естественно, что он решил отослать меня на «Ведьмины вязы», и призна’юсь, что после детства, почти целиком проведенного в Нью–Йорке, я был страшно рад такому приключению. Отец, в соответствии со строгими нравами Новой Англии, попытался мне внушить, что там у меня появятся обязанности, потому что я должен буду помогать по хозяйству: дважды в день ходить за почтой, собирать хворост, приносить из сельской лавки всё, о чем попросит тетя Джулия или тетя Дженни и помогать старому Джиму ухаживать за скотиной — проще говоря, отводить на пастбище и приводить домой строптивую корову, кормить двух подсвинков, обитавших в подвале хлева, и содержать в порядке свою комнату, а если я буду вести себя примерно, мне, может быть, иногда позволят покататься на лошади. Еще я должен буду помогать Джиму качать ручным насосом воду в бак на чердаке.

Конрад АЙКЕН

Conrad AIKEN. The Impulse

Майкл Лоус брился, мурлыча себе под нос, и с удовольствием разглядывал свое лицо: бледноватое, неправильное, на котором правый глаз сидел чуть выше левого, а бровь взлетала острым изломом. Бог даст, сегодня повезет больше, чем вчера. Честно говоря, он уже знал, что день будет лучше вчерашнего, потому и мурлыкал песенку. Раз в две недели он устраивал себе такую разрядочку и смывался на целый вечер перекинуться в бридж с Гурвицем, Брайантом и Смитом. Сказать Доре за завтраком? А, лучше не надо. Вчера они малость поскандалили из‑за неоплаченных счетов, да и сегодня она ему положит еще пачку рядом с тарелкой. За квартиру, за уголь, доктора к детям вызывали. Ох, жизнь! Пора, наверно, опять скакнуть. И Дора что‑то в последнее время беспокойная…

Перевёл с английского Самуил ЧЕРФАС

Conrad Aiken. «Strange Moonlight»

Из сборника Collected Stories of Conrad Aiken»

СТРАННЫЙ ЛУННЫЙ СВЕТ

Эта неделя оказалась ошеломительной и необъятной. Её отголоски ещё не уснули, и от малейшего движения, даже от мысли взрывалась их мощная симфония, будто порыв ветра пробегал по лесу колокольчиков. Началось с того, что он тайком вытащил из маминого книжного шкафа томик рассказов По и провёл безумную ночь в аду. Он спускался всё ниже и ниже, а вокруг что‑то тяжко грохало, кольца сухого пламени лизали небесный свод, а рядом с ним шёл странный спутник с неуловимыми, как у Протея, чертами и что‑то говорил. Большей частью, спутник являлся лишь голосом и огромным изломанным чёрным крылом, мягко ниспадающим, как у летучей мыши; на крыле видны были жилки. Голос спутника был удивительно нежен, и если казался таинственным, то лишь от его собственной глупости. Голос был спокоен и убедителен, как у отца, объяснявшего задачу по математике. И хотя была в нём упорядоченность и логичность, ощущалась неизбежность приближения к огромному и прекрасному, а, может быть, ужасному выводу, характер и смысл которого всё время ускользали. Будто он, как всегда, чуть–чуть опаздывал, а когда, наконец, приблизился к чёрной стене города в преисподней и увидел арку ворот, голос подсказал, что если он поторопится, то за аркой откроется волшебная долина. Он поторопился, но тщетно. Он достиг ворот, и на мгновение показались широкие зелёные поля и деревья, голубая лента воды и яркий отблеск света на неясном дальнем предмете. Но тогда, прежде чем он успел увидеть что‑то ещё – а всё в этой волшебной стране, казалось, вело к единственному ослепительному решению – вдруг обрушился адский ливень и всё смыл в клубах огня и дыма. Голос зазвучал насмешливо. Он опять потерпел неудачу и чуть не расплакался.

LiveInternetLiveInternet

• Регистрация
• Вход

–Рубрики

• импрессия (55)
• изба-читальня (13)
• смотрю (8)
• любимая музыка (7)
• поделки к праздникам (6)
• надо сделать (5)
• кулинария (4)

–Музыка

• Все (15)

–Поиск по дневнику

–Подписка по e-mail

Маленький рассказ о большой поэзии

Уолтер Де Ла Мэр

авным-давно, ещё в 1671 году, было напечатано в Англии это удивительное стихотворение:

Я видел павлина с хвостом огневым
я видел комету с лицом дождевым
я видел тучу на грядке растущую
я видел репу по кочке ползущую
я видел улитку сома проглотившую
я видел речку пивом бурлившую
я видел бочку с головку спички
я видел слёзы на кукольном личике
я видел глаза с огнём в глубине
я видел дома над землёй в вышине
я видел солнце в двенадцать ночи
я видел того кто всё видел воочию.

Посмотрите на него внимательно. Видите? В нём нет ни одной запятой. А значит, запятые можно поставить там, где вам подскажет ваше воображение. Допустим, оно подскажет вам поставить запятые в конце каждой строки. Тогда стихотворение станет волшебным, превратится в перевёртыш, в небывальщину. И тотчас же забурлит в реке пиво, и кукла заплачет горючими слезами, и солнце в полночь польёт с неба яркие свои лучи на землю.
А захотите, поставьте запятые в середине каждой строки. И волшебство сразу исчезнет, и возникнут у вас перед глазами картинки, которые каждый из вас может увидеть в жизни:

Я видел павлина, с хвостом огневым
я видел комету, с лицом дождевым
я видел тучу, на грядке растущую
я видел репу, по кочке ползущую
я видел улитку, . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . ., над землёй в вышине
я видел солнце, в двенадцать ночи
я видел того, кто всё видел воочию.

Часть 1
Тим и Том

Услышав про это, я тотчас вскочил,
Решив к ним наведаться.
Но
Пока в башмаки я ногами попал,
Звук песенки этой куда-то пропал
И глянуло утро в окно.

Пробуждение

Скользнул дрожащий
Солнца луч –
Блеснул торчащий
Из шкафа ключ.

И дрозд, казалось,
Со двора
Всё пел: “Малютка!
Вставать пора!”

Из сада ветер
К окну принёс
Запах лаванды,
Гвоздик и роз.

Давно я приметил: как только барашек,
Гуляющий сам по себе,
Меня замечает, он тут же встречает
Меня своим звонким: “Бе-е!”

Дай, не снимая повязки, ответ!
– Слышать могу я, а видеть – нет.
Двадцать грачей застилают свет.

Самбо-негритёнок

Славный пёс

Сестричка Терри

– Откуда в поле червяки? –
Не унимался Тим.
Стоял я нем. Зачем, зачем
Пошёл гулять я с ним?

– О папа, папа! Объясни,
Откуда червяки? –
Ну как тут быть? Что объяснить?
Не мог я скрыть тоски.

Я в синеву небес глядел,
Глядел на льды реки,
На зимний луг, на всё вокруг.
Я тёр свои виски,

Усталый кит

Бедный Генри

Щёки мальчишки
Ужасно бледны.
Что же ты, ложка,
Такой глубины?

Генри от страха
Глаза закрывает,
Ложку микстуры
Глотком выпивает.

Пёрышки в подушке

Очарование яблока

Потерянный башмачок

Нет башмачка
Ни в шкафу, ни в постели.
Нет на столе,
Где пирожные ели.

Нет возле дома
В зелёном саду.
Нет и у рыбок
В прозрачном пруду.

Был бы хоть след.
Но такая беда!
Канул, исчез
Башмачок без следа.

Кролик, сорока
И горный орёл
Ей не сказали,
Куда он ушёл.

Буйные ветры,
Хоть много летали,
Про башмачок
Ничего не шептали.

Где ж башмачок?
Может, ходит по Дании?
Может, он в Греции
Или в Испании?

Джой обскакала
Тысячу стран,
Переплыла, не боясь,
Океан,

К небу взбиралась,
Ныряла на дно,
Но
Башмачка
Не нашла всё равно.

Так вот и скачет
Она до сих пор.
Скачет в пустыне,
В ущелье меж гор,

Скачет по джунглям
На ножке одной,
Скачет и в будни,
И в выходной,

Уолтер де ла мэр стихи для детей

Уолтер де ла Мэр
(1873 – 1956)

В дальнее ГДЕ-ТО
Хочу я уйти,
В пустынное, тихое ГДЕ-ТО,
Куда даже птица не долетит,
К самому краю света…

Английский поэт, прозаик, драматург Уолтер де ла Мэр (Walter de la Mare) родился 25 апреля 1873 года в Чарлтоне (графство Кент), на юге Англии. Отец его, потомок французских гугенотов, был служащим Английского банка, мать приходилась родственницей поэту Роберту Браунингу.

В 1890 г., после окончания школы при соборе Святого Павла в Лондоне, будущий поэт поступил на службу в лондонскую контору Англо-Американской нефтяной компании.

Первая публикация, подписанная псевдонимом Walter Ramal, появилась в 1895 г., а семь лет спустя, в 1902 г., под тем же псевдонимом вышел сборник стихов “Песни детства”. Первым произведением, подписанным собственным именем, стал созданный в 1904 г. роман “Генри Брокен”.

В 1908 г. Уолтер де ла Мэр получает возможность оставить службу и с этого времени полностью посвящает себя литературе. Романы “Три королевские обезьяны” (1910), “Возвращение” (1910; удостоен премии Полиньяка за “психологическую глубину и проницательность”), “Воспоминания лилипута” (1921), “На первый взгляд” (1930), сборники стихов “Обращённые в слух” (1912), “Павлиний пирог” (1913), “Марионетки” (1918), “О добрая Англия” (1953), поэмы “Материя и абсурд”, “Странник” (1946), сборники рассказов “Загадка” (1923), “Помело” (1925), “Ценитель” (1926), “Лорд Фиш” (1930), “На краю” (1930), “Омнибус Уолтера де ла Мэра” (1933), “Ветер утихает” (1936) и др. приносят автору славу одного из самых своеобразных и значительных писателей Англии.

В 1948 г. Уолтер де ла Мэр становится кавалером ордена Кавалеров почёта (награды, присуждаемой за выдающиеся заслуги перед нацией), а в 1953 г. за особый вклад в развитие литературы удостаивается Ордена за заслуги.

Умер 22 июня 1956 года в Твикенхэме, близ Лондона. Похоронен в соборе Святого Павла.

Пёрышки в подушке

Огурцы в кадушке,
Мысли в голове,
Пёрышки в подушке,
Соловьи в листве.
Пироги в духовке,
Караси в реке,
Сапоги в кладовке,
Деньги в кошельке.
Земляника в поле,
Дырочки в свирели,
Все ребята в школе,
Ну а я в постели.

– Цып, цып! Сюда! – зовёт цыплят
К кормушке тётя Бесс.
И к ней спешат, бегут, летят
Цыплята под навес.

Бегут, толкаясь, по двору,
Несутся меж кустов,
Летят, как перья на ветру,
Они на этот зов.

salut

Дверь

открыта

стихи для детей: Уолтер де ла Мэр

• 6 comments
• —
• Leave a comment

Щас пороюсь, спасибо. Ссылку в любом случае сохраню!

Ты умница. И вообще. 🙂

Кра-со-та.

Re: Кра-со-та.

• 6 comments
• —
• Leave a comment

• Recent Entries
• Friends
• Profile
• Archive
• Tags
• Memories

Calendar

Links

• Мои песенки
• Мои сказочки
• Мои стихи
• Мой Миррор
• Мой Шкаф

• everyday miracles
• suicide squad
• via ljapp
• Мои стихи
• Пчумем
• в пяти пунктах
• из Facebook
• капитан Журавлев
• мои стихи
• сказки для сказочника
• странные звери
• чядс

Categories

• авиация
• авто
• армия
• город
• дети
• еда
• животные
• здоровье
• знаменитости
• искусство
• история
• кино
• компьютеры
• корабли
• космос
• литература
• лытдыбр
• медицина
• мода
• музыка
• напитки
• наука
• образование
• общество
• отношения
• политика
• праздники
• природа
• производство
• происшествия
• психология
• птицы
• путешествия
• работа
• религия
• россия
• рукоделие
• семья
• спорт
• техника
• технологии
• транспорт
• фантастика
• философия
• финансы
• эзотерика
• экономика

Comments

Ой не знаю. Я тут в основном разные интересные лонгриды читаю. О жизни своей мало кто пишет.

Но попробовать можно:)

я вернулась тоже недавно. привет 🙂

мне тут спокойно и интересно размышлять о всяком. вроде и открыто для всех – а всё равно никого нет, пишу как для себя.